В богатейших фондах библиотеки Московской духовной академии хранятся уникальные рукописные и старопечатные фолианты, раритетные издания, книги и журналы, выпущенные более чем на 100 иностранных языках. Предлагаем вниманию читателей статью иеромонаха Никона из духовного журнала «Странник», увидевшую свет в 1892 г. к 500-летию преставления Игумена земли Русской.
Преподобный отец наш Сергий у престола Божия непрестанно молится за Русь Православную, за державных ее царей, за всех православных русских людей, близких ему по крови и по духу. Нет нужды говорить, как дорожили его богомудрыми советами и его святыми молитвами люди, ему современные. Сам «великодержавный» князь Димитрий Иоаннович не решился выступить против полчищ Мамаевых прежде, чем получил на это благословение святого Игумена Радонежского. Шли к нему и смиренные иноки, чтобы беззаветно предать себя в послушание великому старцу – отцу иноков; шли и сами старцы, как архимандрит Симон, чтобы быть послушниками у Преподобного Сергия; за счастие почитали беседовать с ним и московские первосвятители – Алексий и Киприан. Смирялись пред словом Сергиевым и Ростовский, и Нижегородский князья; и даже такой гордый враг князя московского, каким был рязанский князь Олег, прислушивался с благоговением к речам пустынника Радонежского и не смел выходить на поле брани против князя московского, когда знал, что «живущий в отчине» сего князя старец Сергий благословляет его оружие. А когда сам угодник Божий пришел в Рязань, то старый Олег не мог устоять против кротких увещаний благодатного старца, чистосердечно открылся ему в своих замыслах и «взял с великим князем Димитрием вечный мир и любовь в род и род».
Нет возможности перечислить все те чудесные знамения, в которых Преподобный Cepгий являл свою благодатную помощь всем, кто с верою притекал к его святым мощам и со смирением призывал его в молитве. Воспомянем кратко благодарным словом только то, что относится ко всему русскому народу, ко всей православной Русской земле.
Вот дивное событие, в котором Преподобный Сергий явил себя защитником православия Русской Церкви. B 1439 году во Флоренции, в Италии, латины собрали собор, на котором домогались подчинить всю Православную Восточную Церковь своему Римскому папе. На этом соборе с русским митрополитом Исидором был Суздальский пресвитер Симеон. Исидор покорился латинству, а пресвитер не захотел изменить православию и много пострадал от него за это. Вместе с тверским послом Фомою он решился бежать в отечество. Не было у них ни сpeдств, ни защиты; не знали они даже дороги. На одной горе, не зная куда идти, усталые и скорбные путники легли и задремали. Вдруг пресвитер видит старца, который, взяв его за правую руку, говорит: «Благословился ли ты от последовавшего стопам апостольским Марка, епископа Эфесского?» Тот отвечает: «Да, я видел сего чудного и крепкого мужа и благословился от него». Тогда явившийся говорит ему: «Благословен от Бога человек сей: никто из суетного собора латинского не мог склонить его ни имением, ни ласкательством, ни угрозами мук. Ты видел это, не склонился на прелесть и за то пострадал. Проповедуй же заповеданное тебе от святого Марка учение, куда ни придешь, всем православным, которые содержат предания святых апостолов и святых отцов семи Соборов; у кого есть истинный разум, тот да не уклоняется от сего учения. О путешествии же вашем не скорбите: я неотступно буду с вами, и чрез этот непроходимый город проведу вас безопасно». Симеон дерзнул спросить старца: кто же он? И явившийся отвечал: «Я Сергий Маковский (Радонежский), которого ты некогда призывал в молитве. Ты тогда обещался прийти в обитель мою, но не пришел; и теперь ты не исполнишь своего обещания, но поневоле там будешь». Пробудившись, пресвитер рассказал видение своему спутнику, и они пошли с радостью. Все случилось по предсказанию.
По возвращении на родину пресвитер Симеон где-то замедлил и не поспешил в обитель Преподобного Сергия. Между тем пришел в Москву Исидор, поймал его и как непокорного заключил в оковы. Но Бог молитвами святых угодников просветил великого князя Василия: он не принял Исидора как отступника от православия; а после изгнания Исидора освобожден был и Симеон и отдан Троицкому игумену Зиновию. Так исполнилось предсказание Преподобного Сергия: Симеон был привезен в его обитель поневоле и там со слезами раскаяния поведал братии все, что с ним случилось.
Отказался Преподобный Сергий при жизни своей от высокой чести быть Первосвятителем Церкви Русской; за то он и при жизни, и по смерти своей явился и доныне является теплым молитвенником за всю землю Русскую, наипаче в самые тяжкие для нее годины испытаний и скорбей. Время общественных бедствий есть его время: когда кажется, что все уже погибло, что русские люди уже ничего не могут сделать для спасения своей родины, тогда воздвигается Сергий, и его молитвенное предстательство пред Богом спасает Православную Русь.
Он и дарован был Богом Русской земле именно в такое тяжкое время, когда татары заполонили почти все пределы ее, когда междоусобия князей доходили до кровавых побоищ, когда эти усобицы, безправие, татарские насилия и грубость тогдашних нравов грозили русскому народу совершенною гибелью. Долго томилась многострадальная Русь под тяжелым игом татарским; только ободренный молитвою и благословением пустынника Радонежского решился великий князь Димитрий Иоаннович вступить в бой с дикими полчищами Мамая и одержал над ними победу, которая положила начало освобождению Русской земли от ига татарской орды.
Не раз и после того татарские полчища приходили на Русь; но Русь уже не трепетала пред ними так, как это было прежде. А когда гроза надвигалась так близко, что не видно было человеческих средств к спасению, то народ прибегал с молитвой к своему великому заступнику – Преподобному Сергию, и он являлся ходатаем за него пред Царицею Небесной, которая еще при жизни удостоила смиренного Сергия своего посещения и наименовала своим избранником.
Так в 1521 году татары крымские, ногайские и казанские, под предводительством Махмет-Гирея, грозной тучею двинулись на Русь; опустошая все на пути, они дошли уже до Москвы. Великого князя Василия Иоанновича в Москве тогда не было: он удалился собирать войска; в объятой ужасом беззащитной столице царствовало смятение… Одна была надежда – на Бога и на молитвы Матери Божией и святых угодников Божиих… И вот один юродивый, старец Василий, ночью, во время молитвы у дверей Успенского собора, видит: двери соборные отворились и чудотворная икона Владимирская подвиглась со своего места, от нее послышался голос: «Выйду из града сего с российскими святителями!» При этом голосе вдруг вся церковь наполнилась пламенем, который тут же исчез…
В ту же самую ночь в Вознесенском монастыре одна слепая старица инокиня, сидя в своей келии, узрела в видении, что мимо ее обители, в Спасские ворота (которые тогда назывались Флоровскими) идет, как бы в крестном ходу, собор святителей и других святолепных мужей в священных облачениях, а среди их чудотворный образ Богоматери. Едва вышли они из ворот, как их встречает наш неусыпный молитвенник Преподобный Сергий с другим великим русским угодником Божиим – преподобным Варлаамом Хутынским. Припав к ногам святителей, они спросили их: зачем они покидают город и на кого оставляют его в таком бедственном положении? Святители со слезами говорят: «Много молили мы Всемилостивого Бога и Пречистую Богородицу об избавлении от сей великой скорби, но Господь повелел нам выйти из города и вынести с собою сей чудотворный образ Пречистой Его Матери, потому что люди презрели страх Божий, вознерадели о заповедях Господних, и за это Господь попустил прийти сему варварскому народу: пусть люди накажутся ныне и чрез покаяние обратятся к Богу». Так сказали святители Божии.
Тогда святые подвижники Сергий и Варлаам стали умолять отходящих святителей, чтобы они своим ходатайством умилостивили правосудие Божие, и вместе с ними стали петь молебен… Потом они произнесли молитву Матери Божией и, осенив крестообразно город, все возвратились в Кремль с чудотворною иконой. И Матерь Божия услышала молитву святых: Москва была спасена. Летописцы свидетельствуют, что татары хотели выжечь посады московские, но увидели вокруг города безчисленное воинство русское и объявили о том хану. Хан не поверил и послал удостовериться. Посланные увидали еще больше войска русского и рассказали это хану. Тот опять не поверил и послал одного из самых близких ему людей, который также поспешно вернулся назад, в страхе восклицая: «О, царь! Что ты медлишь? Побежим скорее! На нас идет из Москвы войско несметное», – и дикая орда поспешно удалилась от Москвы.
Прошло около 90 лет. Пресекся древний род царей русских убиением невинного царевича Димитрия. Не стало законного царя на Руси, и настали тяжкие смутные времена. Русскую землю разоряли поляки и литовцы, русские изменники бились с ними против своих же русских; везде бродили шайки разбойников, тут и там появлялись самозванцы… Ночи освещались заревом пожаров, храмы Божии разрушались и осквернялись, скот и псы жили в алтарях, все святое предавалось поруганию, люди бежали в леса, но и там не было спасения: на них охотились с собаками. К довершению всех бед Москва, это сердце Русской земли, с ее заветными святынями, находилась в руках поляков; не было тогда царя на Русской земле, и ей грозила, казалось, неминуемая гибель.
Вот в такое-то многоскорбное время обитель Преподобного Сергия является несокрушимою опорою Русского Царства, и сам он, Угодник Божий, – истинным Взбранным Воеводою Русской земли, как именует его святая Церковь. То видят достойные видения, как он ходит по ограде и по всему монастырю и окропляет все святою водою; то он устрашает врагов; то предупреждает и ободряет находящихся в опасности осажденных в стенах обители. Он является одному иноку и говорит: «Скажи братии и всем ратным людям: для чего скорбят, что нельзя послать весть в Москву? Я послал от себя туда, в дом Пречистой Богородицы и ко всем московским чудотворцам, совершить молебствие трех учеников моих: Михея, Варфоломея и Наума, в третьем часу ночи. И враги ваши их видели»… И действительно, из переговоров с осаждающими, особенно же из допроса пленника, открылось, что осаждающие в ту ночь видели и преследовали трех старцев, которые поспешно ехали из монастыря в Москву на худых конях, и не могли догнать их.
Усомнился детским сомнением один больной старец: «На каких это конях Преподобный Сергий послал своих учеников»? И внезапно является ему сам Преподобный и говорит, что он послал на слепых конях, которые за недостатком корма выгнаны из каменной ограды монастырской. Потом исцеляет болящего от болезни и вместе от неверия и повелевает ему объявить всем в обители: «Не так гнусен мне смрад мирян, согрешающих блудом, как иноков, не радеющих о своем обещании; и под стенами обители моей всех пришедших врагов истреблю, и во обители моей нечисто и двоемысленно живущих погублю же; и со осквернившимися управлю»…
В тот самый день, когда было в обители Преподобного Сергия это видение, в Москве, которая в сие время была тоже в осаде, многие видели седовласого старца, идущего в город, а за ним 12 возов с печеным хлебом. «Кто вы и как прошли вы сквозь такое множество войска?» – спрашивали их жители Москвы. Старец отвечал: «Мы все из дома Пресвятыя и Живоначальныя Троицы». «Как стоит дом Пресвятыя Троицы?» – спросили его. Он отвечал: «Не предаст Господь имени Своего в поношение народам иноплеменным; только сами, братие, не колеблитесь прилогами земными». По всей Москве прошел слух о прибывших из обители Сергиевой; множество народа собралось к Богоявленскому монастырю, как к подворью Лавры. Сам царь Василий прислал было спросить келаря Аврамия, который тогда жил на этом подворье: почему он не представил Царю прибывших от Троицы?
Но на подворье никто не видал их. Оставалось заключить, что то было видение благодатное. И действительно, после того на подворье Чудотворца оказалось обилие хлеба сверх ожидания. А осажденная Москва крайне нуждалась тогда в хлебе. Купцы страшно подняли на него цену. Ни повеления царя Василия, ни увещания Патриарха Гермогена не могли убедить их понизить цену. Два раза келарь Аврамий вывозил хлеб на продажу со своего подворья по низкой цене. И вот служивший при житнице инок, именем Спиридон, раз нагребая ржи на хлебы братии, видит, что из скважины в стене течет рожь. Он огребает, а рожь течет еще больше. Он показывает это товарищу-служителю, и оба сказывают о том келарю. Приходит келарь и видит то же самое. И этим-то хлебом во все продолжение осады довольствовались не только находившиеся на подворье Чудотворца, но и многие приходящие и просящие.
То же самое чудо повторилось в обители Чудотворца: когда она освободилась от осады, и святой ее архимандрит преподобный Дионисий самоотверженно призирал в своей обители всех больных и раненых, отдавая им последние запасы хлеба, а сам с братией довольствуясь овсяным хлебом и водою, то запасы наконец до того истощились, что остался один небольшой сусечец, из которого и брали каждый день муку на братию, на мирян и на ратных людей. И этот сусечец каждый день наполнялся, что очевидно было благословением Преподобного Сергия на человеколюбивый подвиг преподобного Дионисия.
Велика была скорбь православных русских людей, когда поляки овладели Москвою. Но Господь не оставлял их без утешения. В обители Чудотворца Сергия был в то время ключарь московского Успенского собора Иван Наседка. Раз в келейной молитве, размышляя о бедствиях Церкви Русской, он помыслил со слезами, что иноверные могут совсем одолеть православных и тогда уже не быть православию на Руси. Изнемогши от плача, он забылся и слышит в окно голос: «Кто ты, который так думаешь, будто не быть на Руси православию, и хочешь испытать судьбы Божии? А того не знаешь, что за вас молил Бога Василий Великий, Димитрий Солунский, да и ваш Преподобный Сергий чудодействующий; и будет православие на Руси по-прежнему!»
Пришел в себя Иоанн и в трепете пошел сказать о том архимандриту Дионисию. А пред архимандритом в то время стоял отрок, дотоле немой, как это было всем известно, и этот бывший немой языком рассказывал архимандриту, как сейчас два святолепные старца (из коих один, конечно, был Преподобный Сергий) вошли в его келью, исцелили его от немоты, а его сожителя от расслабления, и приказали возвестить обо всем этом архимандриту Дионисию. Тут же пришел и бывший расслабленный и подтвердил все, что рассказывал отрок.
Владыка Никон (в миру Николай Иванович Рождественский) родился в 1851 г. в селе Чашниково Московской губернии. С 1877 г. – послушник Троице-Сергиевой Лавры. Издавал знаменитые «Троицкие листки». В 1892 г. иеромонах Никон был возведен в сан архимандрита, а в 1893 г. утвержден в должности казначея Лавры. В 1904 г. был назначен епископом Муромским и утвержден настоятелем Московского Свято-Данилова монастыря. С 1906 г. преосвященный Никон – епископ Вологодский и Тотемский, почетный член МДА. С мая 1912 г. владыка Никон – член Священного Синода. Был возведен в сан архиепископа и назначен председателем Издательского совета при Синоде. В 1906–1915 гг. – член Государственного Совета. Скончался 12 января 1919 г. на 69-м году жизни, похоронен у восточной стены Свято-Духовской церкви Троице-Сергиевой Лавры.
Странник. Духовный журнал. 1892. Т. 2. №5–8. С. 406–421 (перепечатывается с незначительными сокращениями)