Куда глядят глаза современной России. Этюд о нравственности
Каждый человек объективно и неоспоримо идет туда, куда глаза его глядят. А глаза его глядят, при прочих равных условиях, туда, где находится то, что их владельцу «по нраву». Отсюда «математически» следует, что по своему жизненному пути средний человек идет, влекомый своим нравом, то есть своей нравственностью. Существует много ученых определений понятий нравственности, но мы ограничимся приведенными интуитивными и всем понятными соображениями.
В обобщенном, интегральном виде сказанное справедливо и для сообществ «человеков» – вплоть до таких крупных как народы и этносы. Их исторический путь определяется усредненной народной нравственностью. Причем здесь для историка и историософа, да и просто для внимательного и непредвзятого человека возникает очевидная возможность проследить и оценить эту народную усредненную нравственность по таким очевидным параметрам, как конечный результат движений этих народов по своему историческому пути.
Разумеется, в этой интегральной совокупности каждый отдельный человек по-прежнему ведом своим личным индивидуальным нравом, своей личной индивидуальной нравственностью. Но движение народов по своему историческому пути определяет та «нравственность», тот ее тип, который присущ большинству народа, а вернее, его «контрольному пакету». Этот «контрольный пакет» всего народа, определяющий усредненную народную нравственность, может в различные исторические эпохи складываться из совершенно разных слоев народонаселения. Как правило, первоначально – из небольшого по численности пассионарного слоя военной аристократии с признанным военным вождем во главе, что частично оставалось в силе до тех пор, пока не приобрели силу так называемые средства массовой информации. Можно даже сказать, что этот принцип в основе сохранился до гибели наследственных христианских монархий в Первой мировой войне.
Другой, распространенный в современную и близкие к нашему времени эпохи, «контрольный пакет» демократично состоит из широких масс зомбированного средствами массовой информации населения. Вожди в эти эпохи в целом такие же серые усредненные, как и руководимые ими массы. В интервале между обозначенными крайностями формируются подобные «выборки» обществ во все остальные эпохи.
Понятно, что в первом обозначенном варианте, нравственность «контрольного пакета» военной, по преимуществу и своему генезису, элиты и ее военного вождя, со званиями от князя до императора, определяет тип верования, который принят этой элитой. Этот тип верования затем «спускается» в широкие слои населения в добровольно-принудительном порядке, обеспечивая единство нравственно-ментального поля страны.
Эту схему христианизации в том или ином виде мы видим во всех государствах Европы, начиная с Миланского эдикта 313 г., от христианизации Римской империи при Константине Великом, до христианизации Руси при Владимире Святом. И для Европы это было большим благом, поскольку именно профессиональные военные ближе всего «под Богом» ходят, и вдобавок, обычно тесно связаны с землепашцами, своим трудом дающих военным средства для своей же защиты. Землепашцы также в силу специфики труда ясно понимают свою зависимость от высших сил.
Все высшие культурно-нравственные достижения наследников Римской цивилизации – как Второго и Третьего Рима, так и цивилизации Западной Европы являются следствиями волевых решений высших лидеров империй, королевств, царств и княжеств, доведших истину христианства до своих подданных.
Согласно Откровению Иоанна интенсивность христианской нравственности неизбежно будет снижаться по мере отдаления от эпохи воплощения Христа к своему минимуму в преддверии эпохи антихриста. Почти до эпохи «модерна» или «прогресса» европейская христианская нравственность при всех сложностях поддерживалась среди большинства населения Церковью и ее таинствами (в малом остатке это сохранится до конца времен).
Но с эпохи модерна христианская нравственность встретила врага и конкурента в лице «нравственности» либерально-материалистической, активно заявившей себя уже с эпохи Возрождения, и ставшей преобладающей в эпоху модерна, когда она стала внедряться уже с активной помощью СМИ, начиная, по крайней мере, с середины XVIII века.
Именно тогда овладело массовым сознание идея «естественной нравственности» – либерально-материалистической своей основе. Хотя для христианина должно быть совершенно ясно, что «естественная нравственность» по самому ее происхождению – это мораль грехопадения, прихотливая и изменчивая. Но зато, по наклонности человеческой натуры ко греху – наиболее приятная этой падшей натуре.
До эпохи модерна Церковь в целом успешно противопоставляла свой властный голос хотя бы «теоретическим основам» этой «естественной нравственности». Но в XIX веке либералы-материалисты-социалисты получили мощного союзника в лице тогдашней европейской науки.
В фундаменте этой науки лежала ньютоновская физика с бесконечной в пространстве и времени евклидовой трехмерной Вселенной. В такой Вселенной за бесконечное время могло произойти все что угодно, – могла из мертвой материи сложиться живая клетка, из нее – обезьяна, а уж из обезьяны – человек. Орбиты небесных тел были вычислены от минус до плюс бесконечности, все казалось объяснимым и предсказуемым. Такой Вселенной не нужен был Бог. А на Земле естественным образом стали не нужны Божии помазанники – христианские монархи.
Строго говоря, истинная наука, целью которой являлось и является объективное описание окружающего мира без далеко идущих мировоззренческих выводов, не была виновницей вышесказанного. Но мировоззренческую роль науки успешно перехватило так называемое «научное мировоззрение», до сих пор лежащее в основе школьного и высшего образования, и утверждающее материальность, и «безбожность» окружающего мира.
Хотя вся вздорность и ложь этого мировоззрения была успешно разоблачена уже десятилетия назад трудами, например, нашего выдающегося математика, физика, философа и богослова Виктора Николаевича Тростникова, но зато за «научным мировоззрением» стояли и стоят те самые средства массовой информации, удивительным образом с момента их массового становления, попавшие во враждебные христианству руки. И следует подчеркнуть, что «научное мировоззрение» во многом послужило «методологическим обоснованием» всех, так называемых «русских» революций и прочих наших бед прошедшего столетия (подробности см., напр.: Галенин Б.Г. Прогресс как соблазн. / Галенин Б.Г. Царская школа. – М., 1914).
Господь указал нам, что «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падет…» (Лк. 11:17). Слова Христа указывают, очевидно, на духовное разделение царства и дома – всегда предшествующее разрушению материальному.
Недавно ушедший от нас православный мыслитель, врач-психиатр и биолог, соработник создателя гелиобиологии и космопсихиатрии профессора Александра Леонидовича Чижевского, социолог и поэт Юлия Григорьевна Шишина предложила восходящее к последним Оптинским старцам и вообще к святым отцам следующее определение народной культуры – понятия, в основе которого лежит «культ»: «Культура – есть литургически организованное сознание народа». Иными словами, народная культура – есть принятое народом сознание общего дела. Тогда под разделением в самом себе царства можно понимать в первую очередь разрушение присущего народу данного царства его литургического сознания.
Выход же из этого сознания неизбежно приводит к индивидуальным и коллективным психическим отклонениям, вплоть до массового безумия. Что так отчетливо проявилось, например, в предреволюционной деятельности русского образованного общества, с особенной силой в Гражданскую войну, а затем в так называемую «перестройку» и недоброй памяти 1990-е гг., когда стремительно произошло разрушение уже сознания общего дела в форме построения социализма и коммунизма в отдельно взятой страны, и братства трудящихся всех стран.
Как видим, и Русское Православное царство и советская социалистическая империя рухнули по совершено одной причине – выхода из присущего народу этих «царств», сознания общего дела. Разрушению литургического сознания народа Российской империи как раз и способствовало «научное мировоззрение».
В результате февральского клятвопреступления 1917 г. был взят от народа «удерживающий» в лице государя Николая II, а октябре того же года космополитический интернационал либералов-февралистов сменил космополитический интернационал люмпенов, во главе с «партией нового типа» злейшего врага русского народа Ульянова-Ленина. Миллионы новомучеников, павших за Христа в неравной борьбе с антихристианским интернационалом, поддержанным отечественной интеллигенцией, показали, что не зря усвоили Святая Русь и народ ее это самоназвание.
Вместе с верующими заодно уничтожались и все мало-мальски потенциально активные элементы в русском народе, что особенно стало заметно в наши дни.
Народное хозяйство страны, ее лучшее в мире образование, и многое другое было уничтожено ленинцами-троцкистами. В запрограммированной, не нами, как и Первая мировая, Второй мировой войне такая Россия, пусть и под именем Советского Союза, неминуемо должна была погибнуть. К концу 1920-х гг. не был полностью восстановлен промышленный потенциал даже 1913 г. А в школах учитель мог получить лагерный срок за слова «Пушкин – великий русский поэт». Но троцкистам-ленинцам не удалось до конца уничтожить завоеванную ими Россию, и превратить ее в вязанку хвороста для костра «мировой революции». Путь им в конце тех же 1920-х гг. преградил «недоучившийся семинарист» Иосиф Сталин. Возможно, именно полученное им православное образование, дало ему интуитивное понимание, что для победы и в войне, и в мирном строительстве необходимо дать народу сознание общего дела, каковым и стала идея построения социализма «в одной отдельно взятой стране» – России, как обычно и называл СССР в частных разговорах сам Сталин.
Да, райской жизнь в стране отнюдь не стала, да продолжалась коллективизация, начатая еще «ленинской гвардией», была даже «антирелигиозная пятилетка». И все равно, в следующие 10 предвоенных лет произошло чудо. Советский Союз в основных отраслях промышленности, а особенно в оборонной, вновь стал сверхдержавой. Было во многих своих частях восстановлено почти уничтоженное образование. Были запрещены аборты – любимое детище Ленина. Почти в приказном порядке укреплена семья – оказывается, именно при социализме она должна быть наиболее крепкой ячейкой общества. И мало кто знает, что за 30 лет правления Сталина, считая с 1923 по 1953 г. население страны, несмотря на войну и репрессии, выросло на 30%. Не на 50%, как при государе, но все же. Больше такого в России уже не было.
В 1937 г. на государственном, всесоюзном уровне было отмечено 100-летие со дня гибели А.С. Пушкина. А русская классика вновь заняла главенствующее почетное место в школьных программах. На экран стали выходить такие фильмы как, «Александр Невский» и «Суворов», где с экрана − в антирелигиозную пятилетку! – генералиссимус Суворов провозглашал: «Бог − наш генерал!». Печаталась патриотическая литература об Отечественной войне 1812 г. и других периодах российской истории, то есть, пусть в усеченном виде, восстанавливалась разорванная в 1917-м связь времен.
Вся эта работа направлялась лично И.В. Сталиным, а следовательно проводилась и внедрялась в сознание населения и особенно молодежи тотально. Предпринятые усилия позволили в значительной степени консолидировать, сплотить общество перед неизбежной войной, благодаря чему Вторая мировая война с 22 июня 1941 г. и стала Великой Отечественной войной советского и, прежде всего, русского народа. Консолидации этой, разумеется, способствовала как генетическая память русского народа, так и инерция Российской империи.
Напомню, что с 1942 г. было запрещено снимать новые фильмы о гражданской войне, и наше поколение училось любви к Родине, ее армии и флоту по таким лентам, как «Александр Невский», «Минин и Пожарский», «Адмирал Ушаков», «Суворов», «Кутузов», «Адмирал Нахимов», «Максимка» и незабываемый «Крейсер Варяг».
Очередной, оказавшийся смертельным удар по «литургическому сознанию», сознанию «общего дела» уже советского народа был нанесен в 1957 г. очень неразъясненной личностью «верного ленинца»-троцкиста Н.С. Хрущева с его пресловутым XX съездом с «разоблачением культа личности», так хорошо и адекватно вписавшимся в «план Даллеса», что одно это наводит на определенные размышления. Вновь начались почти прекратившиеся при Сталине со времен войны гонения на христиан, и вскоре начался застой, сменившийся «перестройкой», а затем вторым развалом империи и годами «ельцинизма», когда Россию уже только ленивый не мог унизить.
В наши дни, когда, казалось бы, сняты препоны для новой миссионерской деятельности Православной Церкви, появился шанс на восстановление литургического сознания русского народа в его традиционной христианской парадигме. Однако за уже почти три десятилетия (считая с 1988 г. – тысячелетнего юбилея Крещения Руси) такой деятельности, можно с прискорбием констатировать, что успехи ее минимальны. И духовный прогресс на бывшей святой Руси не сравним хотя бы со вполне материальным и доступным наблюдению прогрессом строительства новых храмов и реконструкцией старых (что само по себе на мой взгляд – все равно замечательно, хотя бы и эстетически).
Одной из основных причин продолжающейся деградации и разрушения литургического сознания русского народа несомненно служит «вмонтированное» в нашу Конституцию (по мнению многих авторов, заимствованную слово в слово у какой-нибудь банановой республики Латинской Америки), требование, что у России не может быть государственной идеологии. Фактически России конституционно запрещено иметь единое литургическое сознание, чем и обрекается наш народ и его отдельные представители на массовую шизофрению. Именно поэтому любое даже патриотическое движение у нас, лишь начавшись, с неизбежностью делится на части, враждующие друг с другом больше, чем с общим врагом.
Заметим, кстати, что ни в Англии, ни в Германии, ни в Испании, ни в Италии, ни в США, ни во Франции, ни в какой бы то ни было вообще более-менее развитой стране, нет запрета на государственную идеологию. Запрет есть только у нас. Стоило бы задуматься.
«Впервые за последние 500 лет русской истории национальная элита добровольно отказалась как от своей идентичности, так и от самостоятельной роли России в мировом масштабе, признавая тем самым полную идеологическую победу Запада… Осознанно или неосознанно они [представители этой так называемой элиты. – Б.Г.] становятся проницаемы для чуждой нашему менталитету догматики, принимая на себя роль объектов англо-американской ментально-догматической экспансии. Как следствие, они становятся и объектами рефлексивного контроля и управления в планетарной борьбе за доминирование и выживание с заведомо проигрышным результатом» (Ракитянский Н.М. Догматические основания англо-американской ментальной экспансии. «Информационные войны», №4(16), 2010).
Поэтому видно и вызывает бешенство у этой элиты, отказавшейся от своей идентичности, реальная патриотическая деятельность Натальи Поклонской, единственной, может быть, представительницы истинно имперских традиций в той же Госдуме.
Видимо ощущают «элитарии» остатками генетической памяти, что «русский народ был, есть и будет имперским народом. А это значит, что, потеряв на какое-то время [империю и] царя, обязательно все вернет, и все триллионы долларов, затраченные на «демократизацию» России пойдут насмарку.
Ибо удерживающий у России есть…
С нами Бог, с нами стоящий близ Бога великий молитвенник за Россию святой страстотерпец Николай Александрович. И все великое и славное у нас впереди!» (Тростников В.Н. Коронация, ставшая Голгофой).
Борис Галенин