На острове Талабск (Залит) в маленьком рыбацком селе служил отец Николай Гурьянов, митрофорный протоиерей, настоятель храма Святителя Николая.
Воспоминания келейницы Нины.
Мы раньше сюда на дачу ездили. Однажды идем, а навстречу – бородатый мужчина с коромыслом. На плечах протерлась одежда. Поставил ведра – и неожиданно окатил нас водой. Сам смеется. Так мы познакомились с отцом Николаем.
Тогда на острове деревьев было мало. Кладбище – как пустыня. Нынешние деревья поднялись на плечах у батюшки. Он все кладбище засадил. Воду с озера носил. Метров за триста. А ведь когда мы познакомились, ему уже пятьдесят было… И у дома своего редкие для здешних мест деревья высадил. Отец Николай сидел в тюрьме несколько лет.
Тогда-то он и дал обет, что станет священником.
Батюшка всем говорил: не пей, не кури. Да сколько людям уж вразумлений было! Один по пьяному делу в часовню забрался, и словно помрачение на него нашло. Схватил старинную икону Николая Чудотворца и ударил об пол. Та не разбилась. Ударил второй раз, а на третий – раскололась доска… И надо ж такому случиться, не прошло и двух дней – утонул на мелководье, прямо у своего дома утонул. Стали отпевать его. Только батюшка молитву читать начал, руки у мертвеца вдруг поднялись. Дети, кто был на кладбище, в ужасе убежали. Меня такой страх охватил! А батюшка нам: «Не бойтесь, не бойтесь, сестрички во Христе». Сложил руки усопшему, сказал: «Лежи спокойно». Так это три раза повторялось. Три раза ударил пьяница икону – и трижды его руки поднимались. Вся деревня тому свидетель. А батюшка сказал: «В 30 лет приходится зарывать мне этого пьяницу. Опомнитесь, рыбаки!»
Чудеса прозорливости какие бывают! Одна приехала к батюшке, говорит: «Благословите, батюшка. У моего сына сегодня день рождения. Я пива наварила». Отец Николай ответил: «Пиво, как пиво, так не было б дива, Мариюшка». Вдруг схватил костыль, как погнал ее, до самого берега гнал… Она приезжает домой в недоумении, открывает дверь, а там уж сын веревку набросил, повеситься хочет…
Был случай, когда нам батюшка сказал: «Вот, сестрички во Христе, сейчас будете пилить старые кресты с кладбища». Спилили, ждем. Труха валяется. Батюшка бежит с чистым полотном. Говорим ему: «Давайте, батюшка, мы все это подберем». Он отвечает: «Не ваше дело кресты носить». А сам предварительно истопил и вымыл баню. Всю труху до крошки подобрал и сжег в бане. Вот какое отношение к кресту.
На вопросы паломников отвечал коротко: «Можно. Помоги, Господи… Не говори пустоту… В монастырь в 85 лет пойдешь, а пока преподавай… Делай операцию. И как можно скорее. В Смоленске… Не надо… Молись. Молитва матери со дна моря достанет»…
Воспоминания келейницы Татьяны.
Батюшка был высокообразованным человеком, знал несколько иностранных языков, а с людьми говорил коротко и предельно просто. Слова обесценились, стерлись. Ими ничего не докажешь, никого не убедишь, никому не поможешь. Батюшка молился, чтобы другие молились.
Воспоминания Александры Федоровны Кузяковой, местной жительницы.
За помощью всякие люди приезжали. Помню, один – ходить не мог. Так он с коляски инвалидной сполз и вокруг церкви следом за батюшкой на коленях кое-как ковылял. А батюшка вдруг обернулся и говорит: «Сашка, ты теперь не куришь, не пьешь, благословляю тебя. Встань, ты теперь хороший». И тот встал, и пошел. Все люди видели. Потом приезжал этот Сашка, я даже его не узнала, совершенно здоровый мужчина.
Батюшка был физически слаб, но походка его была легка и скора. Он действительно почти бежал, а иногда казалось, что летит над землей.