Уроки Второй мировой войны
22 июня исполняется 75 лет со дня начала Великой Отечественной войны – войны, подобно которой никогда не было и, видимо, уже не будет в истории человечества. 9 мая 1945 г., совпавшее с празднованием Святой Пасхи, есть венец 1000-летней истории Святой Руси, ее духа, ее святости, ее подвижников, всего ее народа.
Мне не было 10 лет, когда началась Вторая мировая война, наша Великая Отечественная. Мы жили в Бухаре – мой дед Андриан Романов, а затем и вся семья – отец, мать и трое сыновей, включая меня, переехали из Ульяновской области в Среднюю Азию, спасаясь от преследований, связанных с массовым раскрестьяниванием страны в процессе коллективизации. Крестьянство не приняло революции. Каждый крестьянин жил в своем микрокосмосе, в своем гармоничном мире, включающем все живое, всю флору и фауну. От отчаяния крестьяне могли участвовать в каких-то восстаниях – Болотникова, Пугачева, но революции не принимали.
Все религии к 1941 г. были под запретом. Но, например, Пасха жила в памяти как традиция, как народный праздник, и его отмечали довольно открыто. Русские, украинцы, белорусы, узбеки, таджики, евреи, немцы, корейцы – кого в Бухаре только не было – праздновали все вместе, причем и православные праздники, и мусульманские, и еврейские. Мы дарили им яйца, куличи, они приносили свои угощения. Никакого национализма, никакой религиозной вражды не было – жили мирно, как-то все вместе.
Жди меня
Мой дед Андриан Романов, человек традиционных взглядов, прошел Первую мировую, Гражданскую войны, был Георгиевским кавалером. И когда началась Великая Отечественная, он сразу сказал: «Это величайшая война, величайшее горе и несчастье, но мы все равно победим». Мы его спрашивали: «Дед, откуда ты знаешь? Почему?» И он отвечал: «Нас, православных, никто победить не в состоянии. Потому что у нас такая вера, такой дух, такая крепость – в каждом человеке, – что с нами никто никогда не справится. Тем более что не мы нападаем на кого-то, а напали на нас».
И я помню, как уходил на фронт его сын – мой крестный, мамин брат (в ее семье было пятеро сестер и единственный – младший – брат). К этому времени он прошел Финскую войну и должен был демобилизоваться. Но началась Великая Отечественная, и его, прежде чем призвать в очередной раз на другую войну, отпустили на несколько дней повидаться с семьей.
Дед Андриан провожал сына рано утром. Он его благословил, трижды они расцеловались, он снова его благословил и сказал: «Молись, Михаил. И я за тебя буду молиться, чтобы ты пришел живым и здоровым». И Михаил вернулся с войны – весь израненный, у него было огромное количество орденов и медалей, и он остался живым.
Уже после Победы я задавал ему вопросы: «Крестный, как же так: ты две войны прошел и вернулся. А другие ушли, и все?» «Это спроси у деда своего, он тебе лучше объяснит», – отвечал Михаил. И мы обращались к деду Андриану: «Дедушка, скажи, как получились, что некоторые ушли на войну и сразу погибли, а мой крестный вернулся?» «Это, – говорил дед, – очень просто: я за него молился Богу днем и ночью – всю войну».
Конечно, мы слушали внимательно, но понять до конца не могли: почему за него молились, и он вернулся – весь израненный, но живой и прожил потом долгую жизнь после войны? Наверное, и за других молились, но они почему-то не вернулись – молодые, здоровые, сильные…
В свое время я был хорошо знаком с поэтом Константином Симоновым, мы беседовали с ним на разные темы. В том числе заходила речь о его знаменитом стихотворении «Жди меня», которое по силе воздействия часто сравнивают с молитвой. И он рассказывал:
«Даже трудно сказать, как это стихотворение возникло, хотя, конечно, я был в это время на фронте. Оно появилось мгновенно, невольно, само собой вылилось».
И, видимо, даже в этом смысле оно было похоже на вознесение молитвы, на разговор с Богом. Ведь молитва рождается подчас неожиданно, когда нужна какая-то помощь. Так и строки:
«Жди меня, и я вернусь…» Но добавление какое – «…только очень жди».
То есть, по существу, идет воззвание к человеку, который бы тоже молился за него.
Я помню еще одну пару. Моя крестная Раиса вышла замуж буквально перед войной. Девушка была малообразованная, писала большими печатными буквами. И когда ее мужа Петра призвали на фронт, она просила меня писать ему под ее диктовку письма. Я учился во 2-ом, потом в 3-м классах, мало что понимал, но теперь вспоминаю – какие же она письма писала! Я, мальчишка, иногда чуть не плакал! «Ромео и Джульетту» даже сравнить нельзя с теми чувствами и мыслями, которые эта простая женщина изливала в своих письмах.
Она говорила о любви, о том, что все время его ждет, не спит; где бы ни была – все время его видит, с ним беседует. Это было что-то невероятное.
«Только ты пиши именно то, что я говорю, слово в слово…» –
говорила она мне. Я так и писал.
И от него, с фронта, тоже приходили письма-треугольники, написанные простым карандашом.
«Только что кончился бой. Нам дали отдохнуть, и я тебе пишу. Перед боем я думал о тебе. И даже когда в бой шел – вспоминал. Потом решил, что уже все, конец. Но бой окончился, и я живой – наверное, благодаря тебе».
Если бы все это сфотографировать и опубликовать – был бы мировой шедевр.
А сколько таких женщин и мужчин писали о своей любви и своей верности!
И Петр тоже пришел с войны, израненный, еле живой, но вернулся. Он скончался через несколько лет после Победы, а Рая прожила долгую жизнь после войны.
Верность и вера
Война, конечно, была страшная. Потери – неслыханные и невиданные. И многих это заставило совсем по-другому посмотреть и на свою жизнь, и на мир в целом. Неслучайно в 1943 г. была объявлена свобода вероисповедания, открылись духовные школы, храмы. Сталин, может быть, потому, что сам когда-то учился в духовной семинарии и сохранял остатки религиозного сознания, понимал, что без веры трудно, а скорее всего, просто невозможно победить.
А люди как верили, так и верили. Умерших отпевали, хоронили по- христиански, с крестами, а не со звездами. Мусульмане в тот же день заворачивали тело в белые одежды, укладывали на носилки – и бегом бежали на кладбище, чтобы успеть похоронить усопшего до захода солнца, согласно традиции.
Наши выдающиеся маршалы – Г.К. Жуков, А.М. Василевский, И.С. Конев, Р.Я. Малиновский и другие – родились в простых семьях. А они все – из рода в род, из поколения в поколение – были верующими. И такую веру нельзя просто так выветрить. Я, например, был пионером, комсомольцем, так же – мой старший брат. Но дома у нас висели иконы, крест, горела лампадка. Мы все были крещены. Дед, отец и мать, мамины сестры были глубоко верующими людьми. Хотя в школе нас учили атеизму. Но семья – это основа всего. Дома мы иногда спрашивали маму, реже папу: «Все-таки Бог есть или нет? В школе говорят, что никакого Бога нет». И они очень мягко отвечали: там говорят так, а мы считаем, что Бог есть. Мама по несколько раз в день молилась иконе Спасителя, образу Матери Божией, не стеснялась никогда никого. И другие женщины жили так же. То есть родители не шли на конфликт, влияли на детей мягко. Ну а в школе учителя понимали, что практически все семьи верующие, и тоже не обостряли ситуацию.
И то, что во время войны открыли храмы, людей вдохновило, вызвало у них доверие к власти. Раз пошли навстречу верующим, перестали притеснять, значит, остался единственный враг – это фашизм. И его надо победить.
Нам нужна одна Победа.
День Победы мы встречали уже на Украине, в Харькове. Когда немцы стали наступать, заняли Украину, советское руководство все наиболее серьезные предприятия эвакуировало в тыл – в Сибирь, на Урал, в Среднюю Азию. В Бухару тоже привезли заводы со станками. Но как только начали освобождать города на Украине, в Белоруссии, туда реэвакуировали ряд предприятий. Организация была серьезной, продуманной. Буквально в чистом поле на сваях закрепляли крышу, устанавливали станки, подводили к ним электричество, и завод начинал заново работать, выпускать военную продукцию. Потом уже возводили стены.
Когда в конце 1943 г. мы с заводом приехали в Харьков, город лежал в руинах. И нас поместили в одноэтажный дом, две комнаты которого занимала хозяйка, а две были разрушены снарядом и занесены снегом. И нас поселили в эти комнаты. Привезли строительные материалы, отец возводил стены, мы убирали снег, потом ремонтировали крышу, мастерили печку – все делали своими руками. И школы начинали работать, и продукцию выпускали – все происходило мгновенно. Работали сутками – в основном женщины и дети. При этом полагался хлеб-паек: 600–800 г – работающим, иждивенцам – 400 г.
Конечно, много людей погибало от болезней. Умер и мой младший брат. Как это матери все выдерживали – я не знаю. Но все перетерпели и выстояли. Никакого ропота, никакого недовольства никто никогда не слышал. Все понимали, что надо победить. И победили – такими лишениями, которые, видимо, никакой другой народ просто не выдержал бы.
Праздник со слезами на глазах
Помню солнечный день 9 мая 1945 г. Все всё побросали и вышли на улицу. Обычно город выглядел пустым – все работали, дети были в школах, детских садах, яслях. А тут в городе оказалось полно народу – и молодежи, и детей, и взрослых. Все изменилось. Как будто родился совершенно другой мир: солнце сияет, все поют, пляшут, танцуют. Вот это была Победа! Пасха, Победа – все это как-то соединилось воедино. Напряжение, которое сковывало нас четыре года, спало, отошло. И люди проявились такие, как они есть, – веселые, радостные, дружелюбные, добрые, сияющие. И сама природа благоухала, цвела. Хотя потом опять работали, пока с Японией не расправились, – только 3 сентября 1945 г. был подписан договор о капитуляции Японии.
Это, конечно, надо было пережить. Люди веселились, смеялись, танцевали и – одновременно – почти все плакали. Почти у всех кто-то не вернулся с фронта. Все семьи потеряли кого-то и потеряли навсегда. О некоторых погибших еще не знали – тех, которые пали в День Победы, и после – в Берлине, других городах Западной Европы.
Константин Симонов говорил:
«Считают, что у нас погибло около 30 миллионов. Но ведь это в основном были молодые люди. У них могли быть семьи, у них были быть дети, внуки, правнуки. Поэтому не около 30 миллионов, а во много раз больше. Это бесконечная цифра погибших людей».
Мне кажется, День Победы – это во многом религиозный праздник. В тот день ликовала душа каждого человека. Ликовал дух православных людей, людей всех других вероисповеданий, всех народов, живших в Советском Союзе. Это совершенно поразительная вещь, невиданная в истории и неслыханная. Потому что раньше либо мусульмане праздновали победу над христианами, либо христиане над мусульманами, или иудеи над кем-то еще… А здесь – все праздновали победу над фашизмом, победу Бога над сатаной, Бога над мировым злом.
Блаженнее давать, чем принимать
Справиться с этим злом могли только советские люди. Вся Европа, по существу, воевала против Советского Союза, против России, на стороне Гитлера. Они об этом сейчас особо не говорят, стараются не привлекать к этому внимания.
Европа всегда отличалась агрессивностью. Против кого только не воевала Германия! То же самое Франция, Великобритания. А кто развязал Крымскую войну 1854–1856 гг.? Франция и Великобритания. Я не говорю уже о Турции, которая всегда вела себя так же, как ведет себя сегодня, притесняя разные народы, особенно христианские. Россия вынуждена была их защищать. Грузия много раз просила, чтобы Россия взяла ее под свое покровительство. И только когда стало понятно, что ни одного грузина не останется – всех их вырежут, – Россия приняла Грузию под свое крыло.
Сейчас то же самое. Если бы не Россия, Сирии уже не было бы. Наша страна накопила такой опыт и выработала такой иммунитет, что понимает: здесь уже нельзя отделаться равнодушием. Потому что сегодня это грозит гибелью не только одному народу, а всему человечеству. Я могу критиковать нашу внутреннюю политику за многие вещи, но великую честь Путину делает то, что Крым воссоединился с Россией без единого выстрела. Если бы не решимость России, от Крыма остались бы рожки и ножки. Сколько бы людей там погибло!
Россия – всегда практически в ущерб самой себе – защищала другие народы и страны от гибели. Если бы не Россия – Польши, Финляндии, Прибалтийских государств – никого бы не было. Вместо Польши была бы Германия, или Пруссия, или еще какая-то страна. Прибалтика всегда прислуживала немецким баронам. Финны до сих пор почитают Российских императоров Александра I, который дал им автономию, и Александра II, существенно ее расширившего (в центре Хельсинки финны установили ему прекрасный памятник).
Все это надо помнить этим народам, и нам не стоит забывать. Мы никого никогда не порабощали. Наоборот, все республики, которые входили в состав России или СССР, быстро и успешно начинали развиваться во всех сферах: промышленности, сельском хозяйстве, образовании, науке и культуре. Другие империи, подчиняя кого-то, просто грабили, превращая страны в колонии. Россия, наоборот, давала этим народам очень многое. Это чисто христианский принцип: не брать, а давать. Иногда даже последнее. И не случайно в материальном смысле русский народ всегда жил беднее и хуже, чем народы во всех других советских республиках.
Говоря об уроках Второй мировой вой¬ны, нельзя не сказать, что сегодня на Ближнем Востоке, на своей родной земле также гибнут христиане, по сути дела идет геноцид, – об этом говорили Святейший Патриарх Кирилл и Папа Римский Франциск, и это признали даже американцы. Это такое зло, такая страшная вещь, что надо бить в набат, поднимать весь мир – всех людей и все народы. Тем более что сегодня создано новейшее оружие массового уничтожения – ядерное, химическое, биологическое, космическое. Все живое может погибнуть. К этому нельзя относиться равнодушно – так, что тебя это никогда не коснется. Это всех коснется. Надо объединяться независимо ни от каких противоречий. И Россия призывает это сделать.
Потому что террористические акты, которые произошли во Франции, в Бельгии, – к великому сожалению, это только начало. Сейчас в Европу заслано огромное количество боевиков-террористов. И если европейцы и дальше будут тянуть, не объединяясь в борьбе против терроризма со всеми другими народами и прежде всего с Россией, они потерпят поражение.
Бессмертный полк
Нашу Победу в Великой Отечественной войне надо понимать во всемирно-историческом смысле и значении. Это не просто Победа советского народа, советского строя в историческом промежутке времени. Я думаю, мы должны рассматривать ее как венец в развитии духа наших народов и, прежде всего, конечно, православного народа, России. У России на протяжении ее непростой истории было немало великих побед над чужеземными захватчиками, но Победа над гитлеровской Германией – это величайшая Победа, несравнимая ни с какими другими. Если Пасха есть «Праздник всех праздников, Торжество всех торжеств», то наша Победа над фашизмом – это Победа всех побед, торжество всех торжеств народа-победителя.
То, что наша молодежь сегодня занимается поиском останков погибших во время Великой Отечественной войны солдат, – тоже великое дело. Потому что, действительно, война не окончена до тех пор, пока не захоронен последний погибший солдат. И конечно – надо не забывать тех, кто погиб. Эти люди пожертвовали самым дорогим – своей жизнью. Особенно это понимают родители, прежде всего мать, которая вынашивает свое дитя девять месяцев у себя под сердцем, а потом – всю жизнь – в своем сердце.
Создание Бессмертного полка – благородное движение. Фотографии, письма, личные вещи наших воинов надо сохранять.
И как самое священное и дорогое надо беречь то, что обусловило эту Победу. Это – наша православная вера, православный дух нашего народа. Мы должны беречь это, передавать всем нашим будущим поколениям как самое священное, дорогое и самое сокровенное.
Константин Михайлович Долгов, доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки, член Европейского общества культуры