Источник: Медиаресурс нового поколения Святые.online
Отношение взрослого сына или дочери к родителям очень многое говорит о человеческой личности. О том, как строились отношения императора Николая II с матерью, вдовствующей императрицей Марией Федоровной, можно судить по их личной переписке в 1894–1917 гг., в том числе в трагический период Первой мировой войны.
Культура XIX – начала ХХ века – это культура письменного слова. Переписка порой являлась главным каналом связи между людьми, способом поделиться своими переживаниями, рассказать о себе, презентовать в определенных кругах. Иногда письмо сначала писали на черновик, а затем аккуратно переносили на бумагу. Под ритм переписки подстраивали жизнь, в рабочем графике выделяли отдельные «почтовые дни».
Каким образом воспитывался в семье и формировался как личность император и какие складывались у него отношения с родителями? Какое влияние оказывала на взрослого сына императрица-мать? Как семья Романовых пережила трагические события 1905 г. и Первой мировой войны?
На эти вопросы помогает ответить изучение документов того времени (Переписка императора Николая II c матерью – императрицей Марией Феодоровной. 1894–1917. – М.: Индрик, 2017), а также работы таких историков, как А.Н. Боханов, Ю.В. Кудрина и С.Л. Фирсов.
В семье императора Александра III и Марии Федоровны дети делились на «старших» – Николай, Георгий, Ксения и «младших» – Михаил и Ольга. Мария Федоровна больше времени уделяла старшим: им предстояло решать более серьезные задачи. Николай был первенцем, наследником престола. Он всегда находился в центре ее внимания, она звала его «милый Ники».
Разумеется, огромное внимание уделялось воспитанию наследника, изучению иностранных языков: при дворе французский и немецкий языки были распространены не меньше, чем родной русский. Для занятий с детьми английским языком был приглашен англичанин Карл Осипович Хис, выполнявший роль не только педагога, но и воспитателя. Именно он указал на первоначально слабое физическое развитие наследника. Благодаря мистеру Хису Николай полюбил спорт и в результате рос крепким, здоровым и выносливым.
Немалое внимание уделялось и религиозному воспитанию будущего императора. Учителем Николая был выбран Иоанн Леонтьевич Янышев, читавший ему курс канонического права в связи с историей Церкви и познакомивший своего подопечного с историей религии.
Также среди учителей цесаревича числятся Николай Николаевич Бекетов, читавший химию, и Николай Христианович Бунге, преподававший статистику, политическую экономию и финансовое право.
Профессор Константин Петрович Победоносцев был для Николая не только учителем-юристом, но и идеологом, оказавшим огромное влияние на мировоззрение будущего монарха.
Важно также отметить, что преподавателей-военных у цесаревича было больше, чем штатских профессоров. Помимо главного воспитателя, Г.Г. Даниловича, еще девять генералов читали наследнику различные курсы по военной статистике, тактике, военной истории.
То есть мы видим, что духовному, умственному, физическому развитию наследника уделялось большое внимание. Он изучал много дисциплин, с ним работали образованнейшие люди той эпохи. Но можем ли мы оценить качество полученного Николаем образования? Как пишет С.Л. Фирсов, цесаревич был прилежным учеником, но преподаватели не имели права его спрашивать. Даже К.П. Победоносцев писал, что сомневается в том, что учебный материал был усвоен Николаем.
Судя по воспоминаниям современников, юным монаршим особам позволялись некоторые шалости. Например, даже в присутствии родителей дети могли перебрасываться за столом крошками хлеба.
В целом в семье царила атмосфера любви и дружеской поддержки. Именно влияние родителей и их воспитание сформировало Николая и как человека, и как самодержца.
6 (18 по новому стилю) мая 1884 г. состоялась особая церемония, приуроченная к совершеннолетию Николая II. Цесаревич принял присягу и вступил на службу: уже 7 мая он принял дипломатический корпус, приветствовавший будущего монарха. В день совершеннолетия цесаревич Николай стал кавалером сразу нескольких иностранных орденов (орден Святого Гроба Господня, французского Почетного легиона и др.) – все это подтверждало его официальный статус цесаревича в глазах иностранных держав.
С.Л. Фирсов пишет, что к 16 годам Николай стал настоящим орденоносцем. Также совершеннолетие ознаменовалось и получением первого военного чина – поручик. Через три года он стал штабс-капитаном.
Стоит отметить, что интерес к военной службе у Николая проявился достаточно рано. Более того, военная служба была для него интереснее гражданской. Так, став командиром 1-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка, Николай начал принимать активное участие в вечерах, которые устраивали гвардейцы, также он присутствовал на полковых обедах и увеселениях.
Но не все считали, что жизнь гвардейских офицеров подходит будущему монарху. По словам великого князя Александра Михайловича, общество это было ограничено довольно узким кругом интересов: «лошади, балерины, примадонны французского театра».
Николай с детства трепетно относился к своим родителям, любил их искренней и неизбывной любовью. С матерью Марией Федоровной всегда был нежен, неизменно проявлял в отношениях с ней деликатность, внимательность.
Мария Федоровна с малолетства приучала Николая к неукоснительному выполнению своих обязанностей, и под ее постоянным контролем сын вырос аккуратным, даже педантичным человеком, редко позволявшим себе расслабиться и отложить исполнение на потом «того, что надо». Императрица-мать учила сына тому, чему сама всю жизнь следовала: умению держать себя в руках, мастерству самообладания, такту. Общественный статус семьи обязывал быть великодушным. Под влиянием матери Николай усвоил: если иметь доброе сердце, открытую перед Богом душу, тебе воздастся по заслугам.
О близких отношениях Николая с матерью свидетельствуют и их переписки. Вот Мария Федоровна сообщает сыну: «Благополучно приехали. Все так пусто и грустно без вас… Радуюсь вас наконец увидеть… Крепко и нежно обнимаю». Это краткое письмо полно нежности и любви. На что Николай ответил ей: «Моя милая дорогая Мама, мне совестно, что до сих пор я ни строчки не написал… в здешней церкви у нас был благодарственный молебен… Да благословит Он [Бог] Тебя, моя дорогая Мама…».
Смерть императора Александра III еще больше сблизила Николая с матерью. Государственный секретарь А.А. Половцов писал: «Молодой государь чрезвычайно нежно обходится с матерью. День начинается с того, что он приходит к ней в уборную и, показывая ей все полученные им письма, совещается относительно всего предстоящего ему в тот день».
Любопытно, что на официальных приемах Николай II вел под руку свою мать, в то время как Александра Федоровна, его супруга, шла сзади с одним из великих князей, чаще всего с Михаилом Александровичем. Вообще мать и сын делились многим. Часто в переписках встречаются не только ласковые обращения, слова благодарности, но и описание рутинных дел: «Хочется поехать в оперу… приеду к началу…», «Вчера и сегодня видел войска… Представлены в блестящем виде…», «…радуюсь, что твоя поездка так хорошо удалась…».
Из юной принцессы небольшого европейского государства – Дании – Дагмар превратилась в российскую императрицу Марию Федоровну, пользовавшуюся большим уважением и любовью своих подданных. Мария Федоровна – человек уникальной судьбы: 52 года она прожила в России, 11 лет была императрицей, вдовствовала 34 года, на 9 лет пережила своего сына, императора Николая II. После ухода из жизни мужа и вступления на престол сына для Марии Федоровны начался новый период жизни. Она стремилась помочь своему сыну в государственных делах, пыталась окружить его нужными людьми.
Интересно также, что после смерти Александра III на имя Марии Федоровны продолжали регулярно поступать записки и отчеты губернаторов о состоянии дел в губерниях, о студенческих волнениях в высших учебных заведениях России в 1899–1901 гг.
Очень часто, когда вставал вопрос о назначении очередного министра, молодой царь отвечал: «Спросите матушку», «Я спрошу у матушки».
На самом деле императрица-мать продолжала интересоваться внутренними делами и в последующие годы правления Николая II. Князь Гавриил Константинович, описывая высочайший выход в Тронном Георгиевском зале Зимнего дворца, отмечал: «Императрица Мария Федоровна… обладала уменьем свободно разговаривать с посторонними людьми. Она… очаровывала своей любезностью и ласковостью».
Но не всех устраивало такое явное вмешательство императрицы-матери в государственные дела: «Мария Федоровна, которая была любима и симпатична всем, становится антипатичной благодаря своему явному намерению вмешиваться в правление, и она будет ненавистной…» – писал А.А. Бобринский.
В первые годы после свадьбы Николая и Алисы (будущей императрицы Александры Федоровны) Мария Федоровна и ее невестка пытались поддерживать теплые дружеские отношения, обменивались вежливыми письмами, в которых рассказывали друг другу о семейных событиях. Однако, судя по всему, вскоре между обеими императрицами возникло некоторое соперничество за влияние на Николая. Марии Федоровне не нравилось многое в поведении ее невестки, особенно когда дело касалось исполнения ею ее монарших обязанностей.
Ю.В. Кудрина приводит в пример следующее: однажды Николай и Александра Федоровна ехали в Крым, императрица попросила избавить ее от всяких встреч, так как она была беременна. Но на одной из станций собралась огромная толпа народа, Николай был вынужден показаться людям, так сильно ждавшим его. А Аликс смотрела на все из-за занавески, что, по мнению матери Николая, было неправильным. Мария Федоровна считала, что до женитьбы на Аликс Николай был популярнее. Их скрытый от посторонних глаз брак ее не устраивал. Она хотела, чтобы ее милый Ники всегда был на виду.
Со временем Мария Федоровна стала чувствовать нерасположение к себе Аликс, ее нежелание лишний раз встречаться с ней. Это, конечно же, обижало императрицу-мать. Тем не менее она высоко оценивала то воспитание, которое давала Аликс своим дочерям и наследнику. Ей нравилось, что в семье Николая дети были очень дружными и любили друг друга.
Январь 1905 г. был трудным и неспокойным. По Петербургу ползли слухи о готовящихся покушениях на императора, царицу-мать и Александру Федоровну. Благодаря активной деятельности пропагандистов в Петербурге началась подготовка к всеобщей забастовке. Петиция к царю наряду с экономическими требованиями содержала и политические, затрагивающие основы государственного устройства, – созыв «народного представительства», полная политическая свобода, «передача земли народу».
9 января 1905 г. толпа под руководством провокатора Гапона двигалась к Зимнему дворцу, из нее раздались выстрелы по солдатам. Войска открыли ответный огонь. Царь в это время находился в Царском Селе. Погибли 96 и были ранены 334 человека.
В этот же день Николай написал в своем дневнике: «Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!»
В письме от 10 ноября 1905 г. сказано: «Ты, конечно, знаешь, внутри России начались аграрные беспорядки… Три генерал-адъютанта были посланы для усмирения этих беспорядков…» – пишет Николай своей матери. Затем в другом письме, от 17 ноября 1905 г., император сообщает: «Крестьянские беспорядки продолжаются… их трудно остановить… не хватает войск», «Но что хуже всего – это новый бунт в Севастополе в морских командах…», «Вероятно, ничего бы этого не случилось, если бы команда «Потемкина» была строго наказана, а не осталась за границей».
Таким образом, ситуация внутри страны очень напряженная: крестьяне бунтуют, моряки восстают. Императору необходимо срочно заниматься государственными делами. И все равно он находит время, чтобы поделиться всем с матерью.
Ответ Марии Федоровны не заставил себя долго ждать: «Всем сердцем благодарю тебя за твое дорогое письмо… Все так тяжело и грустно, что слов нет», «Когда же наконец Бог нас услышит и поможет несчастной России выйти из этого ужасного бедствия!», «Невыносимо». Не остается сомнений, что Мария Федоровна тяжело переносит эти события.
В следующих письмах Николай пишет, что крестьянские волнения продолжаются: «Положение очень серьезное ввиду непрекращающихся крестьянских беспорядков… пора правительству начинать действовать…». На что Мария Федоровна отвечает: «Дай Бог тебе всего хорошего и помощи в эту страшно трудную минуту… мне грустно и тяжело… страдаю за тебя и с тобою за Россию…». В то же время в их переписке очень мало сведений о военных действиях в период Первой мировой. В переписке все чаще встречаются короткие сообщения в несколько предложений. Вот характерное письмо Марии Федоровны: «Мысленно с Тобою в этот грустный день. Надеюсь, Тебе лучше. Погода серая, около ноля. Крепко обнимаю».
Следует отметить, что Россия втянулась в войну, которую, несмотря на первоначальную ее поддержку, многие не приняли. Цели ее были отвлеченными, доступными пониманию лишь ограниченного круга лиц, как и призывы защитить братьев-славян, отстоять престиж империи, завоевать черноморские проливы.
В начале июля 1914 г. царь с семьей традиционно отдыхал на императорской яхте «Штандарт» в финских шхерах. Император не хотел войны. Он прекрасно сознавал, что любой вооруженный конфликт неизбежно принесет страдания, лишения, смерть. В глубине души он всегда был противником насилия.
В стране тем временем проходили спонтанные манифестации в поддержку войны. Многотысячные толпы в разных городах России несли русские национальные знамена, портреты Николая II, цесаревича Алексея, великого князя Николая Николаевича, иконы.
Однако, просматривая материалы 1914 г., мы чаще всего встречаем обмен любезностями: «…прибыли на яхту… приехали на юг… погода замечательная».
Уже в 1915 г. императрица-мать пишет, что не получает совершенно никаких известий о военных действиях. Далее следуют краткие сообщения, связанные в основном с житейскими вопросами: «могу ли я приехать…», «буду вас ждать…».
Сведения Николая II о выполнении им государственных обязанностей крайне скудны: «…сделал смотр двум корпусам… чудное впечатление от войск…».
Близкие Николая понимали, что главные тяготы суровых испытаний несет именно император как руководитель государства, вступившего в жесточайшую военную схватку. Ему приходилось спешно решать множество вопросов самого различного характера.
Только лишь в 1916 г. Мария Федоровна в своем письме снова затрагивает тему внешней политики: «Мы все под впечатлением немецких предложений о мире… я также абсолютно убеждена, что мы и наши союзники останемся тверды и едины». На что император ответил: «Благодарю за телеграмму… Нежно целую…».
Таким образом, мы можем сопоставить два периода: первый, когда в 1905 г. начались волнения и в стране было неспокойно. Несмотря на то, что император, естественно, был занят, он находил время на переписку с матерью и все подробно излагал в письмах. Безусловно, императрица-мать переживала за судьбу сына и за судьбу России.
Второй период – Первая мировая война. Мы видим, что Николай и Мария Федоровна переписывались часто, но сами сообщения были короткими и носили формальный характер. Николаю II приходилось решать огромное количество задач и на переписку практически не оставалось времени. Однако с матерью он не делился переживаниями лишь в исключительных случаях (возможно, еще и потому, что щадил ее материнское сердце). Во все остальное время Николай II предстает в письмах как любящий и внимательный сын, который в общении с матерью находит утешение и поддержку.
Валерия Шушания, студентка 3 курса исторического факультета МГУ
Публикуется с незначительными сокращениями