2 декабря исполнилось 150 лет со дня преставления митрополита Московского Филарета (Дроздова; 1783–1867), крупнейшего деятеля в истории Русской Православной Церкви XIX столетия. В 1994 г. прославлен РПЦ в лике святых в святительском чине.
Митрополит Московский Филарет (Дроздов), соединив в себе качества церковного иерарха и ученого богослова, государственного мужа и подвижника благочестия, проповедника и поэта, был одним из тех людей, которые избраны Самим Богом к миссии высшего духовного водительства.
Жизнь митрополита Филарета один из его биографов назвал священной эпопеей, и она действительно была таковой, как по гармонической стройности пройденного пути, так и по почти неимоверному количеству свершенных дел.
Из воспоминаний современников
История, связанная с освящением Триумфальных ворот в Москве. Воздвигнутые в честь победы в войне с Наполеоном, ворота среди прочего были украшены изображениями некоторых из языческих богов. Император Николай Павлович решил лично присутствовать на открытии и освящении Триумфальных ворот. Когда флигель-адъютант Государя приехал к митрополиту Филарету и объяснил ему, что «Государю Императору благоугодно завтра освятить Триумфальные ворота», Филарет, устремив взор долу, отвечал: «Слышу». Флигель-адъютант продолжал: «Государю Императору благоугодно, чтобы ваше высокопреосвященство сами изволили быть на освящении». Святитель отвечал тем же «слышу», так же понурив голову и с тою же задумчивостью. «Не будет ли каких распоряжений, ваше высокопреосвященство? Что прикажете доложить Государю Императору?» – «А что слышите», – отвечал тем же тоном владыка. Когда Государь спросил: «А что Филарет?» – флигель-адъютант доложил, что он его не понял, и дословно передал Императору свой разговор с высокопреосвященным. «А, так я понимаю, – заметил Государь. – Приготовить лошадей: я сегодня уезжаю». Таким образом, открытие происходило в отсутствие Государя и митрополита.
В некоторых случаях в качестве оружия вразумления Филарет употреблял и острое слово.
В одной сельской церкви при разделе приношений на Пасху произошло недоразумение. Диакон настаивал на правильном делении, дьячок не повиновался. Тогда диакон, выйдя из терпения, начал топтать все дары ногами. Дьячок напал на диакона. Священник, услышав из алтаря шум, остановился в царских вратах и, увидев эту картину, засвистел: «Вот тебе и кулич с яйцами». Об этом доложили митрополиту Филарету. На донесении святитель положил такую резолюцию: «Священника свистуна, диакона топтуна и дьяка драчуна отдать под начал… и проч.».
Строгости, ради нее самой, проявлять митрополит Филарет не желал, но признавал ее предохраняющее, воспитывающее значение.
Ему пришлось иметь дело в епархии не с одним благочестием народа и духовенства. Направление духовной жизни в простонародии имело подчас нездоровый характер – с уклоном в сторону суеверия, раскола или сектантства. Также монашеству и духовенству, в особенности сельскому, бывали свойственны не менее серьезные недуги, хотя и иного рода: грубость, нетрезвость, нерадение к службе, вымогательства. В редких случаях святитель предпочитал строгость – когда иное решение дела подало бы повод к соблазну. «Надобно терпеть немощи в надежде исправления, но надобно беречься, чтобы послабление слабым не обратилось в искушение другим некрепким, чтобы гнилой член не безобразил и не заражал тела», – писал митрополит Филарет архимандриту Антонию.
Впрочем, и в подобных обстоятельствах святитель облегчал участь осужденного, часто делая это тайно. Характерен такой эпизод. Однажды за открытую нетрезвость жизни архипастырь был вынужден сместить некоего многодетного диакона, однако скудость существования семьи удаленного смущала его пастырское сердце. Разузнав о положении и жизни диаконовой жены, он назначил ей от себя пенсию в размере того содержания, которое получал на службе ее муж. Каждый месяц неизвестное ей лицо доставляло это вспомоществование. Через какое-то время блуждавший по распутиям жизни муж образумился, отрезвился и был восстановлен в прежнем сане диакона.

Мудрые высказывания святителя Филарета (Дроздова)
Бог хочет терпения и надежды, если подвергает душу лишению для ее испытания и очищения.
Приятно вспоминать в молитве души, о которых знаешь, что они зрят к Господу и в Нем сближаются с нами, и Он один ведает, кто из двух более благотворит другому – молящийся или просящий молитвы.
За всех ли, за одного ли, как премудро учит Церковь, миром Господу помолимся. Душа молящегося в мире, если и воскипает, то тихим и чистым огнем, горит, но не пригорает, кипит, но не выкипает, изливается, но не истощается.
Душа, молящаяся усильно, не входит ли в общение с тем, за кого молится? В сем общении не простирается ли иногда ток силы к душе, ищущей помощи?
Кто переходит от восторга к холодности и не довольно утвердился в мирном устроении духа, тому еще довольно дела продолжать свое воспитание.
Если человек год работал Богу и не оставит доброго намерения, работа сия не может пропасть от перемены обстоятельств. И в семейной жизни можно находить и отделять время для молитвы и молчания. Домашнюю молитву Господь примет вместо церковного богослужения, когда в сем участвовать нет удобства. Двум господам работать никто вам не советует. Но работать Господу можно и в уединении, и в семье. Если же точно видите препятствия в сем последнем положении, останьтесь в первом.
И то лишение, что не можете посещать храм Божий, принимайте не со скорбию только, но также с мирным послушанием воле Божией. Имя Господне да обитает в сердце вашем, и фимиам молитвы да восходит горе от души вашей, и тогда вы не чужды храма Божия.
Обличать человека по своей воле едва ли нужно, разве сам он подает случай сказать ему истину. Обличать за себя трудно, чтобы не примешалось самооправдание. Притом обличение может обратиться в неприятность другому человеку, чрез которого перешли речи. Не лучше ли помолиться только, чтобы Бог вразумил каждого смотреть на дело ближнего простым оком, без осуждения и подозрения.
Мне кажется, врагов бывает мало, а более недоброжелательствующих по ошибочному пониманию людей и дел их.
На порицание лучше отвечать кротостию, нежели порицанием. Чистою водою надобно смывать грязь. Грязью грязи не смоешь.
С оком подозрительным можно дойти до человеконенавидения; кто хочет иметь любовь к ближнему, тот должен иметь око простое.
Правду говорить дело хорошее, когда нас призывает к тому обязанность или любовь к ближнему, но сие делать надобно, сколь возможно, без осуждения ближнего и без тщеславия и превозношения себя, как будто лучше другого знающего правду. Но при том надобно знать людей и дела, чтобы вместо правды не сказать укоризны и вместо мира и пользы не произвести вражды и вреда.
Слово человеческое может быть изострено, как меч, и тогда оно будет ранить и убивать, и может быть умягчено, как елей, и тогда будет врачевать.
Осуждением ближних много лишаем мы сами себя. Надобно сего беречься, и заглаждать сие осуждением и укорением себя, и молиться, чтобы Бог милостив был к тем, которых мы осудили, а к нам вместе с ними.
Старайтесь намерение и сердце ближнего понимать в хорошую, а не в худую сторону, тогда вы будете безопаснее от вредной погрешности, а он удобнее сделается лучшим.
«Не любим, – сказано, – словом или языком, но делом и истиною». Итак, любовь не теряет от молчания. Истина не перестает, когда перестает слово.
Будем доверять и молчанию друг друга, как доверяем слову.
Помолимся, да благословит Господь и слово, и молчание; да не будет ни слово праздно, ни молчание бессловесно.
Одно смирение может водворить в душе мир. Душа не смиренная, непрестанно порываемая и волнуемая страстями, мрачна и смутна, как хаос; утвердите силу ее в средоточие смирения, тогда только начнет являться в ней истинный свет и образовываться стройный мир правых помыслов и учувствований. Гордое мудрование, с умствованиями, извлеченными из земной природы, восходит в душе, как туман, с призраками слабого света; дайте туману сему упасть в долину смирения, тогда только вы можете увидеть над собою чистое высокое небо.
Почему вы думаете, что далеко радость? Она близко, позади скорби, как в Песне песней, жених за стеной близ невесты. Вечер водворится плач, а заутра радость.
Невидимые, но подлинные грехи видеть иногда препятствуют человеку видимые, но мнимые добродетели.
Радость земная проницается печалью, потому что душа сокровенно чувствует неудовлетворительность земного и потребности лучшего. Печаль о Господе проницается радостью, потому что душа предчувствует то, что сказано апостолом: Печаль яже по Бозе, спасение соделовает. Да взыщем радости, в которой бы не скрывалось жало печали. Да не страшимся и печали, которая в радость будет.
Когда добрые души вземляются, они уносят с собою часть милости Божией, нисходящей на них и чрез них, и оставшимся нам, грешным, более угрожает гнев Божий.
Печаль может быть справедлива, но никогда не должна быть чрезмерна. Печаль многи уби, – говорит опытный мудрец, – и несть пользы в ней.
Печаль никогда не должна быть сильнее веры в Бога и надежды на Него. Что бы ни произошло, надобно веровать в Его милосердие и надеяться от Него помилования.
Для сего надобно отвлекать мысль от предмета печали и занимать ум и сердце молитвою. Не должно смущаться тем, что в сих обстоятельствах молитва не совершенна. Приносите Богу намерение молитвы, Он призрит и даст молитву молящемуся.
В молчании все родится и растет. Дела, о которых рано провозглашают, часто кончаются звуком слов.
Опытная мудрость говорит: в радости не забудь готовиться к скорби, в скорби не забудь надеяться лучшего.
Усиленное стремление к преобразованиям, неограниченная, но неопытная свобода слова и гласность произвели столько разнообразных воззрений на предметы, что трудно между ними найти и отделить лучшее и привести разногласие к единству. Было бы осторожно как можно менее колебать что стоит, чтобы перестроение не обратить в разрушение. Бог да просветит тех, кому суждено из разнообразия мнений извлечь твердую истину.
Век сей так страстен к беспорядку и вздору и так забыл первые начала здравого смысла и приличия, что между ревностью строгой, которой он не помышляет и не переносит, и между недостатком ревности, преступным против истины, трудно пробираться тропинкой ревности терпеливой.
Мне кажется, что дела наши не к золотому веку ведут. Кто-то говорит, надобно молиться, чтобы гроза не застигла нас, не предохраненных, не окончивших и, может быть, не начавших дела, рассеянных вне и не собравшихся внутрь. Мне сие слышится и, однако, дремлется. Пошлите мне петела Петрова будить меня.
Дивлюсь я нередко нынешнему времени, в которое люди, при возрастающей, по-видимому, образованности, оказываются не так осмотрительными в поступках, как в прежнее время; и даже те же люди, при возрастающей опытности, являются менее основательными, нежели за несколько лет. Это примечается и в малом, и в великом.
Братия, да внимаем и времени сему, чтобы возбуждать себя от небрежения и дремания. Шатаются языцы. Людие поучаются тщетным. Из христианских обществ исходят мужие, глаголющии развращенная. Безрассудные хуления провозглашаются как мудрость. Соблазн и беззаконие открывают себе широкие пути. В таких обстоятельствах особенно требуются живые жертвы – за себя и за других, подвизающихся в покаянии, молитвах и исправлении. К нашему званию паче других простирается сие требование.
Печально то, что видим, и паки печально то, что видящие не видят.
Спаси, Господи, благородное сословие. Оскудевает степенный боярин.
Если хотят за один год взять все худое из светских журналов и соединить, то будет такой смрад, против которого трудно найти довольно ладана, чтобы заглушить оный.
Что это за несчастие, что о злоупотреблениях все говорят и никто не может победить их?
Открывать и обличать недостатки легче, нежели исправлять. Несчастие нашего времени то, что количество погрешностей и неосторожностей, накопленное не одним уже веком, едва ли не превышает силы и средства исправления. Посему необходимо восставать не вдруг против всех недостатков, но в особенности против более вредных, и предлагать средства исправления не вдруг все потребные, но сперва преимущественно потребные и возможные.
Лучше избыток доверия, нежели избыток подозрения. Ибо лишнее доверие – моя ошибка, а лишнее подозрение – обида ближнему.
Боюсь человека, который замечен не мирным к начальнику. Хотя причина сего иногда может быть и в начальнике, но сыны мира и с немирным начальником умеют охранять свой мир в терпении.
Скучно, что люди во всем видят беспорядки и злоупотребления и за беспорядки одного человека в одном месте хотят перестроить целый мир.
Что нынешнее воспитание располагает к своеволию, это правда. Я нередко дивлюсь, с какой важностью и самостоятельностью ведут себя малолетние дети при родителях, и сии как будто не смеют прикоснуться к ним.
Сердца требует Господь. Молитву Церковь влагает в уста, чтобы она проникла в сердце.
Слава Богу, что дал Он тоску по Церкви. Когда можно, пусть она приведет вас в Церковь, а когда нельзя, скорбь лишения Господь примет от вас, как жертву. Услышав благовест, приходите мыслию в церковь, припоминайте себе тамошнее действие и молитесь.
День памяти святителя Филарета (Дроздова) – 19 ноября (2 декабря).