Facebook Twitter Instagram
    Trending
    • Великая битва
    • Крестопоклонная неделя
    • Для детского сердца и ума
    • Дар Бога
    • Истина или афоризм?
    • Святотатцы
    • О душе
    • Начало книгопечатания в России
    Пятница, 24 марта
    Православный портал Покров
    • Православный портал
    • Журнал “ПОКРОВ”
      • Журнал «ПОКРОВ»
      • История журнала
      • Оформить подписку
      • Уведомить о подписке
    • Издательство
      • Про издательство
      • Книги
    • Архив
    • Контакты
    Православный портал Покров
    You are at:Home»События»Светлая заутреня

    Светлая заутреня

    0
    By Редакция on 02.05.2021 События

    Над землей догорала сегодняшняя литургийная песнь. «Да молчит всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом».

    Вечерняя земля затихала. Дома открывали стеклянные дверцы икон. Я спросил отца:

    – Это для чего?

    – Это знак того, что на Пасху двери райские отверзаются!

    До начала заутрени мы с отцом хотели выспаться, но не могли. Лежали на постели рядом, и он рассказывал, как ему мальчиком пришлось встречать Пасху в Москве.
    – Московская Пасха, сынок, могучая! Кто раз повидал ее, тот до гроба поминать будет. Грохнет это в полночь первый удар колокола с Ивана Великого, так словно небо со звездами упадет на землю! А в колоколе то, сынок, шесть тысяч пудов, и для раскачивания языка требовалось двенадцать человек! Первый удар подгоняли к бою часов на Спасской башне…

    Отец приподнимается с постели и говорит о Москве с дрожью в голосе:

    – Да… часы на Спасской башне… Пробьют, – и сразу же взвивается к небу ракета… а за ней пальба из старых орудий на Тайницкой башне – сто один выстрел!..

    Морем стелется по Москве Иван Великий, а остальные сорок-сороков вторят ему как реки в половодье! Такая, скажу тебе, сила плывет над первопрестольной, что ты словно не ходишь, а на волнах качаешься маленькой щепкой! Могучая ночь, грому Господню подобная! Эй, сынок, не живописать словами пасхальную Москву!

    Отец умолкает и закрывает глаза.

    – Ты засыпаешь?

    – Нет. На Москву смотрю.

    – А где она у тебя?

    – Перед глазами. Как живая…

    – Расскажи еще что-нибудь про Пасху!

    – Довелось мне встречать также Пасху в одном монастыре. Простотой да святолепностью была она еще лучше московской! Один монастырь-то чего стоит! Кругом – лес нехоженый, тропы звериные, а у монастырских стен – речка плещется. В нее таежные деревья глядят, и церковь сбитая из крепких смолистых бревен. К Светлой заутрене собиралось сюда из окрестных деревень великое множество богомольцев. Был здесь редкостный обычай. После заутрени выходили к речке девушки со свечами, пели «Христос Воскресе», кланялись в пояс речной воде, а потом – прилепляли свечи к деревянному кругляшу и по очереди пускали их по реке. Была примета: если пасхальная свеча не погаснет, то девушка замуж выйдет, а погаснет – горькой вековушкой останется!

    Василий Акимович Никифоров-Волгин
    Василий Акимович Никифоров-Волгин

    Ты вообрази только, какое там было диво! Среди ночи сотня огней плывет по воде, а тут еще колокола трезвонят, и лес шумит!

    – Хватит вам, вечать то, – перебила нас мать, – высыпались бы лучше, а то будете стоять на заутрене соныгами!

    Мне было не до сна. Душу охватывало предчувствие чего-то необъяснимо огромного, похожего не то на Москву, не то на сотню свечей, плывущих по лесной реке. Встал с постели, ходил из угла в угол, мешал матери стряпать и поминутно ее спрашивал:

    – Скоро ли в церковь?

    – Не вертись, как косое веретено! – тихо вспылила она. – Ежели не терпится, то ступай, да не балуй там!

    До заутрени целых два часа, а церковная ограда уже полна ребятами.

    Ночь без единой звезды, без ветра и как бы страшная в своей необычности и огромности. По темной улице плыли куличи в белых платках – только они были видны, а людей как бы и нет.

    В полутемной церкви, около Плащаницы стоит очередь охотников почитать Деяния апостолов. Я тоже присоединился. Меня спросили:

    – Читать умеешь?

    – Умею.

    – Ну, так начинай первым!

    Я подошел к аналою и стал выводить по складам: «Первое убо слово сотворих о Феофиле», и никак не мог выговорить «Феофил». Растерялся, смущенно опустил голову и перестал читать. Ко мне подошли и сделали замечание:

    – Куда ж ты лезешь, когда читать не умеешь?

    – Попробовать хотел!..

    – Ты лучше куличи пробуй, – и оттеснили меня в сторону.

    В церкви не стоялось. Вышел в ограду и сел на ступеньку храма.

    – Где-то сейчас Пасха? – размышлял я. – Витает ли на небе, или ходит за городом, в лесу, по болотным кочкам, сосновым остинкам, подснежникам, вересковыми и можжевельными тропинками, и какой имеет образ? Вспомнился мне чей-то рассказ, что в ночь на Светлое Христово Воскресение спускается с неба на землю лествица, и по ней сходит к нам Господь со святыми апостолами, преподобными, страстотерпицами и мучениками. Господь обходит землю; благословляет поля, леса, озера, реки, птиц, человека, зверя и все сотворенное святой Его волей, а святые поют «Христос воскресе из мертвых…» Песня святых зернами рассыпается по земле, и от этих зерен зарождаются в лесах тонкие душистые ландыши…

    Заутреня в Кремле, 1850 г.
    Заутреня в Кремле, 1850 г.

    Время близилось к полночи. Ограда все гуще и полнее гудит говором. Из церковной сторожки кто-то вышел с фонарем.

    – Идет, идет! – неистово закричали ребята, хлопая в ладоши.

    – Кто идет?

    – Звонарь Лександра! Сейчас грохнет!

    И он грохнул…

    От первого удара колокола по земле словно большое серебряное колесо покатилось, а когда прошел гул его, покатилось другое, а за ним третье, и ночная пасхальная тьма закружилась в серебряном гудении всех городских церквей.

    Меня приметил в темноте нищий Яков.

    – Светловещанный звон! – сказал он и несколько раз перекрестился.

    В церкви начали служить «великую полунощницу». Пели «Волною морскою». Священники в белых ризах подняли Плащаницу и унесли в алтарь, где она будет лежать на престоле, до праздника Вознесения. Тяжелую золотую гробницу с грохотом отодвинули в сторону, на обычное свое место, и в грохоте этом тоже было значительное, пасхальное, – словно отваливали огромный камень от гроба Господня.

    Я увидал отца с матерью. Подошел к ним и сказал:

    – Никогда не буду обижать вас! – прижался к ним и громко воскликнул: – Весело-то как!

    А радость пасхальная все ширилась, как Волга в половодье, про которое не раз отец рассказывал. Весенними деревьями на солнечном поветрии заколыхались высокие хоругви. Стали готовиться к крестному ходу вокруг церкви. Из алтаря вынесли серебряный запрестольный крест, золотое Евангелие, огромный круглый хлеб – артос, заулыбались поднятые иконы, и у всех зажглись красные пасхальные свечи.

    Наступила тишина. Она была прозрачной, и такой легкой, если дунуть на нее, то заколеблется паутинкой. И среди этой тишины запели: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небеси». И под эту воскрыляющую песню заструился огнями крестный ход. Мне наступили на ногу, капнули воском на голову, но я почти ничего не почувствовал и подумал: «так полагается» – Пасха! Пасха Господня! – бегали по душе солнечные зайчики. Тесно прижавшись друг к другу, ночными потемками, по струям воскресной песни, осыпаемые трезвоном и обогреваемые огоньками свечей мы пошли вокруг белозорной от сотни огней церкви и остановились в ожидании у крепко закрытых дверей. Смолкли колокола. Сердце затаилось. Лицо запылало жаром. Земля куда-то исчезла – стоишь не на ней, а как бы на синих небесах. А люди? Где они? Все превратилось в ликующие пасхальные свечи!

    И вот, огромное, чего охватить не мог вначале, – свершилось! Запели «Христос Воскресе из мертвых».

    Три раза пропели «Христос Воскресе», и перед нами распахнулись створки высокой двери. Мы вошли в воскресший храм, – и перед глазами, в сиянии паникадил, больших и малых лампад, в блестках серебра, золота и драгоценных каменьев на иконах, в ярких бумажных цветах на куличах, – вспыхнула Пасха Господня! Священник, окутанный кадильным дымом, с заяснившимся лицом, светло и громко воскликнул: «Христос Воскресе», и народ ответил ему грохотом спадающего с высоты тяжелого льдистого снега – «Воистину воскресе».

    Рядом очутился Гришка. Я взял его за руки и сказал:

    – Завтра я подарю тебе красное яйцо! Самое наилучшее! Христос Воскресе!

    Неподалеку стоял и Федька. Ему тоже пообещал красное яйцо. Увидел дворника Давыда, подошел к нему и сказал:

    – Никогда не буду называть тебя «подметалой-мучеником». Христос Воскресе!

    А по церкви молниями летали слова пасхального канона. Что ни слово, то искорка веселого быстрого огня:

    «Небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется, да празднует же мир видимый же весь и невидимый, Христос бо возста, веселие вечное».

    Сердце мое зашлось от радости, – около амвона увидел девочку с белокурыми косами, которую приметил на выносе Плащаницы! Сам не свой подошел к ней, и весь зардевшись, опустив глаза, я прошептал:

    – Христос Воскресе!

    Она смутилась, уронила из рук свечечку, тихим пламенем потянулась ко мне, и мы похристосовались… а потом до того застыдились, что долго стояли с опущенными головами.

    А в это время с амвона гремело пасхальное слово Иоанна Златоуста:

    «Аще кто благочестив и боголюбив, да насладится сего доброго и светлого торжества: Воскресе Христос, и жизнь жительствует!»

    Василий Никифоров-Волгин

     

    Справка:

    Василий Акимович Никифоров-Волгин родился 06.01.1901(по новому стилю) в д. Маркуши Калязинского уезда Тверской губернии в семье мастерового. Вскоре после рождения Василия семья переехала в Нарву. Не имея средств для окончания гимназии, в детстве и юности много занимался самообразованием. С 1923 г. начал заниматься литературной и журналистской деятельностью. Одновременно служил псаломщиком в нарвском Спасо-Преображенском соборе. В 1927г. на конкурсе молодых авторов в Таллине получает первую премию за рассказ «Земной поклон». В 1927 г. становится одним из учредителей русского спортивно-просветительного общества «Святогор», при котором в 1929г. создается религиозно-философский кружок. Накануне 1936г. переезжает в Таллин, где издает два сборника своих произведений. 24.05.1941 Волгин, работавший на судостроительном заводе, был арестован органами НКВД, а с началом войны отправлен по этапу в Киров, где расстрелян 14.12.1941 «за издание книг, брошюр и пьес клеветнического, антисоветского содержания».

    Источник:Опубликовал HUNTER | 16.04.2012

    Previous ArticleСухарики владыки Антония
    Next Article И радости вашей никто не отнимет

    Related Posts

    Начало книгопечатания в России

    Залог нашей победы

    Встреча со Христом

    Comments are closed.

    Рубрики
    • Анонсы (2)
    • Без рубрики (1)
    • Издательство (27)
    • Киноконкурс (1)
    • Книги (25)
    • Личность (318)
    • Семья и дом (210)
    • События (414)
    • Церковь и государство (229)
    • Школа православия (659)
    Церковь и государство
    20.10.201703 Mins Read

    С Божией помощью все переможем

    Личность
    28.12.201605 Mins Read

    Священномученик Иларион (Троицкий; 1886–1929)

    События
    16.04.201805 Mins Read

    Доброе кино возвращается?


    Личный кабинет
    Войти | Регистрация

    Что почитать
    24.05.2016

    Богом данная схимонахиня Феодосия из Скопина

    12.06.2016

    Я иду на урок в начальную школу. Основы православной культуры. Книга для учителей.

    11.01.2016

    Искра Божия: Сборник рассказов для девочек, девиц и жен

    Купить книги
    • Покров №5/485 2011 ₽30.00
    • Православное воспитание: лекции, интервью, воспоминания ₽310.00
    • Покров №11/539 2015 ₽30.00
    Пожертвовать
    Все права защищены © Фонд «Покров» ИНН 7725350767 ОГРН 1117799024782. Политика конфиденциальности.

    Type above and press Enter to search. Press Esc to cancel.