Продолжаем публикацию рассказов из книги матушки Анны (Натальи Бухаровой) «У каждого храма своя история». Эта книга, посвященная жителям села Жарки Юрьевецкого района Ивановской области, увидела свет в 2018 г. Наталья Евгеньевна Бухарова – педагог, автор учебника «Святыни Отечества», в 2018 г. приняла монашество с именем Анна.
Отец Нестор и НЛО
Это время было такое. Неофитское. Простое. Отец Нестор Савчук усердно добивался от всех послушания. Конечно, он говорил, что послушание выше поста и молитвы. Никто и не имел ничего против. В конце концов, дело даже стало как-то подвигаться. Никто не роптал, и все ждали батюшку, когда он где-то задерживался, несмотря на то что обещал вечернее богослужение начать «ровно в 17.00» и не появлялся ни в 18.00, ни в 19… Потом где-нибудь в 21.00 начиналось богослужение – таинственное и необъяснимое, опять-таки несмотря на то что батюшке приходилось буквально через каждые 5–10 минут подсказывать нам из алтаря правильное чтение церковных слов или выбегать и искать самому нужные стихиры «на ряду» и не «на ряду». И мы чувствовали себя провинившимися школьниками, помня, что учитель всегда прав, учились смиряться «до зела», а дома водили пальцем по толстющему старинному «Апостолу», особо обращая внимания на ударения и умиляясь до глубины души необычному волнующему звучанию, казалось бы, известных слов.
В это время в миру шли оживленные дискуссии про НЛО. Батюшка нам ответил однозначно: «Это, знаете ли, бесове суть, а потому без всяких размышлений атаковать сих крестным знамением». Батюшка прошел армейскую службу, имел военную выправку и решительный характер.
И надо же такому случиться, что вдруг средь бела дня при ясной погоде, как-то странно, не низко, не высоко, а именно среди неба появилось нечто и стало медленно двигаться мимо Жарков на Юрьевец. Находясь с бельем у бельевой веревки, я и не поняла сразу, почему я так на него взъярилась. Круглое, яркое, с двумя «усиками» – необъяснимо неприятное. И вдруг озарение: это же – оно! Памятуя слова батюшки, начала незамедлительно «атаковать» его крестным знамением, предварительно сама перекрестившись. И что удивительно, оно тормознулось, как бы зависло, и вдруг стало расширяться и таять – и исчезло. Совсем. Вот она, сила послушания.
Вечером я, гордая подвигом, скромно рассказала о нем батюшке. И все начали радостно хохотать. Оказалось, этому НЛО просто некуда было деться. Наш иконописец Сережа с женой крестили его из автобуса, послушница Тамара – из Павлова, Петя – из-под липы, где он укладывал из кирпичей философские круги, и, наконец, сам батюшка с нашей Юлей крестили его из огорода, где они осваивали основы земледелия. Больше оно не прилетало никогда. И мы как-то укрепились.
Послушание
Сережа Бурда и Лиля были батюшкиными друзьями. Сережа собирался реставрировать нам храм, и они с Лилей часто уезжали и приезжали, что-то привозили, готовились. Все были неофиты, спорили о послушании, творчестве, вспоминали, какие бывают двунадесятые праздники. И все время у кого-то было больше на один праздник, у кого-то на два меньше. А 7 км до автобуса ходили по-походному, пешком – никаких машин не было, и лошади появились чуть позже. Красивые и веселые Сережа и Лиля еще успевали сбегать на речку, покататься на лодке – все-таки как творческие люди они по полному послушанию жить не могли.
И вот в очередной раз, собираясь за чем-то ехать, они очень просили отца Нестора благословить их на дорогу, чтобы они поскорее вернулись, так как он вообще не хотел, чтобы они уезжали. Но батюшка, довольный тем, что наконец-то народ приучился ничего не делать без благословения, громко и торжественно их благословил. И сели пить чай на дорожку.
А часа через три к вечеру они вернулись. «Так скоро?» – спросил батюшка. «Ну и благословение у тебя! – смиренно ответил Сережа. – Мы на автобус опоздали. Благословил поскорее – вот мы поскорее и вернулись…» Потом так и брали благословение: «Батюшка, благослови на автобус не опоздать».
Еще о послушании
В том году была Пасха поздняя. Почти середина мая, а идет только вторая Пасхальная седмица. Все пространство ночное, утреннее и вечернее заполнено звучанием соловьев. Пространство держится на этих звуках, оно ими существует. У них такое Божие послушание. Птицы и рыбы – самые первые живые на земле. Они так похожи. Только рыб мы слушать не умеем, а птиц слышим. Они живут в двух океанах – воздуха и воды, что почти одно и то же. Страшно представить, что вдруг не будет ни одной птицы, ни одной рыбы… Ничто не будет держать пространства. Божия послушания изменить невозможно. Божие послушание – жизнь. Земля будет закатываться в асфальт, леса – вырубаться, бесшумно исчезать птицы и звери, но до последнего соловья, до последней травинки – будут они без всяких размышлений выполнять это радостное и трагическое послушание – жить. И я хочу быть с ними. «Пусть радость ваша будет совершенной». Это такая радость, которая над трагичностью. Это – Пасха. Вот какое послушание у нас, живых, от «Сотворшего Небо и Землю, и вся, яже в них».
Неофиты
Неофиты – как влюбленные, они сразу видны среди других остепенившихся верующих людей. Но тогда неофитами вдруг оказались все, даже те, кто и раньше имел уже крепкую веру. Зазвонили колокола, и стали открываться и возрождаться храмы. Люди непонятно почему стали массово креститься и венчаться. Старенькие бабули тоже пребывали в какой-то благой эйфории от количества повернувшихся к церкви неожиданных людей.
Отца Нестора бабушки полюбили сразу, несмотря на юность. Батюшка родился и вырос в Крыму в селе Александровка Красногвардейского района в простой семье. Как он вписался в эти северные волжские просторы, и как он вообще, 1960 г. рождения, стал батюшкой… Необъяснимо для неверующего. Но неофитам объяснять ничего не надо. На них – «благодать», и они – «духом чуют». Отец Нестор никогда не снимал подрясник, говорил: «Это моя воинская одежда». Волевой. И вера его неофитская была яркая, убежденная, чистая. В 1993 г. отец Нестор был зверски убит грабителями икон.
Так же в точности необъяснимо, «на ровном месте» стал в эти 1990-е гг. батюшкой отец Максим – нынешний наш благочинный – чуть ли не в 20 лет. Откуда? Из атеистической семьи рядового офицерского состава…
А летом этого же, 1990 г. пришел в Жарки будущий отец Александр, в котором тогда даже близко никакого отца Александра никто и духом бы не предположил… Это теперь, оглядываясь на более чем 20-летний, почти мгновенный для истории срок, мы знаем, что надо говорить в таких случаях. То, что верующие и говорят. Они говорят: «Дивны дела Твоя, Господи!»
А тогда, каждый про себя, хотя и удивлялся, но как-то понимал, что есть какая-то логика в том, что с ним произошло, но вот с другими-то… необъяснимо. «Апостол» читал отец Лаврентий в белом парике. Он был монах. Еще он носил черные очки. Но тем не менее все это было как-то в «русле» происходящего. Бабушки его даже жалели – как болящего.
Отец Нестор помог купить нам дом в Устинихе за 2 км от Жарков, а потом и отец Лаврентий тоже купил там дом. И год он там жил. И вдруг в совершенно пустой кладовке у отца Лаврентия обнаружилась икона Божией Матери «Казанская», да какая! Старого письма и в жемчужном окладе, размера небольшого. У всех, по точному народному выражению, чуть «крыша не поехала» – такая прекрасная была эта икона в пустой бревенчатой клети. И – ниоткуда! Все бегали смотреть – радовались и ужасались. Люди, продавшие дом, в нем вообще ничего не оставили, да и вряд ли у них такое могло быть. Икону отец Лаврентий отвез в монастырь, да и сам там остался.
В храме было полно бабушек. Тогда они были еще в силах. И для них было радостно-неожиданным, хотя и очень ожидаемым, что в храме есть служба, и служит такой молодой красивый батюшка, и читает молодой болящий алтарщик, и староста есть – тоже сравнительно молодой, и на клиросе молодые стараются. Одна глуховатая бабушка после службы уже от дверей завидным басом гремела на весь храм: «Батюшко! Спасибо всем!» – и на три стороны кланялась и выходила из храма. Чудное неофитское счастье – как детство.