Из истории Московской духовной академии
Торжественное открытие Академии в Троице-Сергиевой Лавре состоялось 1 октября 1814 г., на праздник Покрова Богородицы. Питомцы старой Академии и Троицкой семинарии образовали треть состава первого курса. Преобразованную Академию возглавил ректор Славяно-греко-латинской академии архимандрит Симеон (Крылов). Из 12 бакалавров, поставленных в 1814 г. Комиссией духовных училищ для преподавания, трое были из учителей старой Академии (иеромонах Гермоген (Сперанский), Никанор Клементьевский и Феоктист Орловский), один из учителей Лаврской семинарии – иеромонах Владимир (Сорокин), восемь – из первого выпуска Петербургской академии.
Первые пять лет обновленная Академия жила под покровительством архиепископа Московского Августина, питомца старой Московской академии, бывшего ректора Троицкой семинарии, а затем ректора Славяно-греко-латинской академии, ближайшего ученика, друга и помощника митрополита Платона. С 1821 г. архипастырем Московским и «вторым Платоном» для Академии становится Святитель Филарет (Дроздов), тогда еще архиепископ, но вскоре митрополит, один из самых выдающихся людей своего времени. Человек высокой духовной жизни и редкого ума, энциклопедически образованный и разносторонне талантливый, он с большой христианской ревностью и одновременно мудростью осуществлял высшее попечение о вверенной ему Академии. 46 лет (с 1821 по 1867 г.) пробыл митрополит Филарет на Московской кафедре. Для Академии это составило целую и самую замечательную эпоху в ее 300-летней истории. В этот период, несмотря на большие трудности и препятствия, возникающие в ее жизни как со стороны внутрицерковной, так и государственно-политической, Академия достигла впечатляющих успехов, в значительной степени обусловивших ее высокий авторитет во всю последующую историю.
Святитель Московский Филарет (Дроздов) много сделал и для Санкт-Петербургской, и для Киевской академии, но Московская духовная академия стала в полном смысле слова детищем митрополита Филарета. Митрополит руководствовался мыслью о создании устойчивой богословской преемственности, не нарушаемой посторонними веяниями. В 1847 г. обер-прокурору Н.А. Протасову он писал: «…кандидатов в ректора МДА и профессора богословских наук не должно искать далее здешней Академии и здешних семинарий… В сих местах удобнее довершается академическое образование на службе, при большем против других мест обилии учебных пособий и значительности ученого и образованного общества».
Обучение в Академии было четырехлетнее, но набор производился раз в два года вплоть до принятия устава 1869 г. Новую учебную программу вводили постепенно. При начале занятий в 1814 г. преподавали истолкование Священного Писания, философию, всеобщую словесность, всеобщую гражданскую историю, математику, еврейский, греческий, немецкий, французский и английский языки. В 1816 г. начинается догматическое богословие. С 1817 г. читают лекции по нравственному богословию и обличительному богословию. Изучают также пастырское богословие, церковное красноречие, церковная история, каноническое (церковное) право (с 1840), патристика (с 1841), метафизика (с 1842), история философии (с 1843), библейская история, русская гражданская история, церковная археология (с 1844). В таком виде программа существовала до 1869 г.
Своеобразным явлением научной жизни академического студенчества в первый период жизни Академии в Лавре было создание в 1816 г. общества «Ученые беседы». Это первое научное студенческое общество просуществовало недолго, студенты успели прочитать и обсудить 20 «рассуждений».
В 1840 г. архимандрит Никодим (Казанцев), магистр седьмого выпуска Московской академии, по поручению Синода составил проект издания творений святых отцов. Ему принадлежит высказывание, что «только после того времени, как русские богословы будут читать святых отцов на русском языке, можно ожидать, что они будут самостоятельные и зрелые богословы и не будут зависеть от латинских, немецких, французских и английских богословов и богословий».
Уже в январе 1842 г. редакционный комитет представил митрополиту Филарету первые переводы слов святителя Григория Богослова. Одновременно был создан и печатный орган Академии – журнал «Прибавления к творениям святых отцов», где публиковались статьи церковно-исторического и богословского содержания.
Московская духовная академия принимала участие и в переводе Библии на русский язык, но здесь роль Академии была второстепенной. Основная работа совершалась в Петербурге. В Московской академии переводили с еврейского «Исход» и «Второзаконие». Из книг Нового Завета Академии был поручен перевод Евангелия от Марка и Посланий святого апостола Павла к Римлянам и Галатам, а также пересмотр и проверка всего Четвероевангелия и Деяний Апостольских, переведенных другими академиями.
В донесении Святейшему Синоду о состоянии Академии при ректоре архимандрите Филарете (Гумилевском) в 1838 г. митрополит Филарет (Дроздов) отмечал «состояние благоустройства», «мирную стройность», «дух внимания и усердия к своему делу, послушания и кротости, одушевляющий начальствующих и учащих и сообщившийся студентам…»
В 1847 г. Академию посетил уже тогда известный духовный писатель архимандрит Игнатий (Брянчанинов). Сохранились записи его бесед с преподавателями МДА об ученом монашестве.
Из ректоров следует упомянуть еще об архимандрите Савве (Тихомирове, 1819–1898), в дальнейшем архиепископе Тверском и Кашинском. Он был крупным ученым, известен своими церковно-археологическими исследованиями и многотомной автобиографией «Хроника моей жизни», которая стала ценным источником сведений о русской церковной жизни и, в частности, истории Московской духовной академии во второй половине XIX в.
Замечательный церковный историк протоиерей Александр Васильевич Горский (1814–1875) был взращен Академией и в дальнейшем посвятил ей все свои силы и дарования. Годы его ректорства (1862–1875) были одним из самых светлых периодов этого учебного заведения.
Александр Васильевич был присным другом святителя Филарета и хотя в юности стремился к монашеству, так и не принял его, понимая, что по близости к митрополиту скоро бы получил сан епископа, а он не хотел расставаться с любимой Академией. Ради его желания служить пред престолом Божиим святитель Филарет, без сношения с Синодом, решился посвятить его в священный сан на основании примеров древней Церкви. Так в нашей Церкви с Горского началась практика целибатного священства.
Огромная заслуга отца Александра Горского состоит в том, что он стал создателем новой русской церковной истории как науки.
Отец Александр вникал во все стороны академической жизни, находил время посещать и больных студентов, о которых очень заботился. Студенты ласково прозвали его «папаша».
Во время ректорства протоиерея А.В. Горского в 1864 г. был широко отмечен 50-летний юбилей пребывания Академии в Троице-Сергиевой Лавре. Обозревая сделанное за этот срок, митрополит Филарет с удовлетворением констатировал значительное влияние Академии на духовенство Москвы: «Духовенство столицы, составляемое частию из получивших академическое образование… в значительной степени преимуществует пред прочим духовенством епархии как просвещением, так и нравственным характером… и сопровождается соответственным тому влиянием на прихожан…» За полстолетия Академия дала Русской Церкви 26 иерархов, всего окончило Академию за это время 1164 студента.
При Горском возник Академический храм, посвященный Покрову Божией Матери. При горячей поддержке святителя Иннокентия (Вениаминова) храм был создан из академического актового зала и освящен 12 февраля 1870 г., в день памяти святителя Московского Алексия. Мысль о его сооружении возникала давно, но митрополит Филарет не содействовал Академии в этом, опасаясь, что «свой» храм будет способствовать отторжению Академии от Лавры. Вслед за храмом протоиерей А.В. Горский добился создания академического кладбища на территории сада Академии.
В конце 1820-х гг. в числе противников устава 1814 г. оказался митрополит Киевский и Галицкий Евгений (Болховитинов). Он был отчасти обижен отстранением от любимого дела после создания им первоначального плана преобразования, отчасти – не ожидал такого глубокого либерализма в уставе. Когда он вошел в состав Комиссии духовных училищ, то там уже не было ни Сперанского, ни Голицына, ни митрополита Филарета. Имея поддержку в Синоде, митрополит Евгений начал резко изменять устав академий: возвращается зависимость от епархиальных архиереев, в преподавании восстановлена латынь (так, ректор МДА архимандрит Поликарп (Гайтанников) в 1824–1835 гг. читал лекции по догматике на латыни), профессорам запрещено преподавать по своим записям, но строго держаться избранных учебников.
С 1839 г. закрыта Комиссия духовных училищ, а на ее месте образовано Духовно-учебное управление, которое стало активно вмешиваться в академическую жизнь, часто совершая произвольные отступления от устава 1814 г. Если ранее не исполнялись некоторые пункты устава (например, о выборности ректора и инспектора), то теперь с ним вообще перестали считаться. В жизни академий наступает кризис из-за беспорядка в управлении. В учебном курсе со временем появилось чрезмерно много предметов, крайне затруднившая жизнь и наставников, и студентов. Материальное содержание академий стало недостаточным.
Главным инициатором духовно-учебной реформы 1867–1869 гг. был обер-прокурор Святейшего Синода граф Д.А. Толстой. По его представлению император Александр II подписал указ об упразднении Духовно-учебного управления, а 14 мая 1867 г. его работу продолжил Учебный комитет при Святейшем Синоде.
Новый Устав Академии вошел в действие в 1869 г. при ректоре протоиерее А.В. Горском. Устав учредил высшим органом академического правления Совет Академии во главе с ректором. Важнейшие дела Академия решает на общих собраниях, нового преподавателя избирает всей корпорацией. Расширены возможности поступления в Академию: принимаются не только семинаристы, но и гимназисты, допускаются вольнослушатели. Разрешено публиковать лекции, учреждать ученые общества, Академия приобретает право собственной цензуры. Оживлению научной деятельности способствовало введение обязательной докторской степени для ректора и профессоров.
Вскоре после введения Устава, в декабре 1871 г., в Академии состоялся первый докторский диспут. Cоискателем докторской степени был архимандрит Михаил (Лузин, 1830–1887), впоследствии преемник отца Александра Горского по ректорству, защитивший диссертацию на тему «О Евангелиях и евангельской истории по поводу книги «Жизнь Иисуса» Э. Ренана».
Среди преемников протоиерея А.В. Горского по ректорству следует выделить профессора протоиерея Сергея Константиновича Смирнова. В чреде ректоров он был вторым, после протоиерея А.В. Горского, представителем белого духовенства на этом посту. Прослуживший в звании профессора 35 лет, С.К. Смирнов (1818–1889) был назначен указом Святейшего Синода ректором и вследствие этого назначения принял – уже в конце жизни – иерейский сан. В его ректорство был введен новый Устав Академии в 1884 г.
К 1880 г. относится возникновение «Братства Преподобного Сергия для вспомоществования нуждающимся студентам и воспитанникам Московской духовной академии». Это была одна из многих организаций подобного типа, которые стали распространяться после издания в 1864 г. «Основных правил для учреждения православных церковных братств».
Новые веяния в жизнь Московской академии принесло ректорство архимандрита Антония (Храповицкого, 1890–1895), бывшего ректора Санкт-Петербургской духовной семинарии. Новый ректор был немногим старше своих учеников – ему не было еще и 30 лет. Появление его в Академии было довольно необычным. Позднее один из его учеников вспоминал: «Факт, казавшийся нам тогда легендарным и баснословным, что новый ректор, архимандрит Антоний, явился в вверенную ему Академию с одним только странническим посохом и с чемоданом, наполненным несколькими книгами духовного содержания, не имея более ничего другого при себе, – уже этот факт громко говорил… что новый ректор несет к нам совершенно новое направление и совершенно новый образ жизни».
При архимандрите Антонии в 1892 г. на смену «Прибавлениям к творениям святых отцов» пришел «Богословский вестник», в скором времени превратившийся в один из лучших богословских журналов. Большое участие в подготовке издания принимал профессор П.И. Горский-Платонов, ставший его первым редактором. Святоотеческие творения отныне издавались в качестве приложений к новому журналу. Фактическим его распорядителем считалась вся корпорация. В нем впервые увидели свет многие выдающиеся труды ученых Московской академии.
Конец XIX в. характеризуется значительным уменьшением числа учащихся в Московской и в других духовных академиях. Во всех четырех Академиях в 1898 г. училось 900 человек. С таким отрядом молодых ученых Церковь готовилась встретить наступающий XX век.
Первым ректором-епископом был Христофор (Смирнов), управлявший Академией с 1886 по 1890 г., а с ректорства епископа Волоколамского Арсения (Стадницкого, 1898–1903) начинается регулярное архиерейское возглавление Академии, которое поднимало ее авторитет.
Начало XX в. внесло много нового в жизнь учреждения. Студенты и профессора – все откликались на происходящие в России события. С 1909 г. Академией руководил Феодор (Поздеевский), епископ Волоколамский. Бескомпромиссный и прямой, он властной рукой направлял жизнь Академии. Он считал, что «в области церковной жизни может быть и должна быть одна главная реформа: покаяние и молитва, а все остальное, тоже, конечно, полезное, пойдет из этой благодатной реформы духа».
После событий 1905 г. многие столпы науки удалены из Академии. Так, Ключевский и Каптерев покинули Академию в 1906 г. официально «по выслуге лет», а реальной причиной стала кадровая политика ректора епископа Евдокима (Мещерского). До его отставки в 1909 г. продолжалась «чистка корпорации», отсев прогрессивно настроенных и свободомыслящих преподавателей. Этот постепенный процесс превратился в беспощадную борьбу с остатками свободомыслия при ректоре епископе Феодоре (Поздеевском).
С конца XIX в. и затем на Предсоборном присутствии обсуждался вопрос о новой реформе духовных школ. Еще в 1897 г. Н.Н. Глубоковский отмечал «ослабление богословско-научной деятельности академических воспитанников». Причину этого видели в несовершенстве Устава 1884 г. Резкой критике подверг этот Устав бывший ректор Московской академии архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий), который предлагал централизовать программы, осовременить их, приблизить к жизни и усилить слабеющий дух церковности.
Лекции, официально обязательные, студенты посещали плохо. Упор делался на семестровые сочинения, которые должны были развивать умение самостоятельно вести научную работу. Однако сочинения часто были слишком неумелы, и возникала опасная односторонность развития студента. Подлинная академичность, всесторонность образования при этом весьма страдала.
После деятельного обсуждения Святейший Синод выработал новый Устав, принятый в 1910 г. и дополненный в 1912 г. Были введены практические занятия, способствовавшие освоению изучаемого материала. Еще при митрополите Филарете были заложены традиции сотрудничества преподавателей и студентов. Преподаватель был наставником, а иногда старшим другом, двери многих профессорских домов были постоянно открыты для учащихся.
В начале XX в. завершается формирование самостоятельного типа русского православного богословия, оно достигло наибольшего развития и благодаря этому имело силу пройти через все искушения, уготованные Промыслом.
Процесс обретения самостоятельности русской богословской науки начался с борьбы со схоластикой, которая велась в Московской академии с конца XVIII в., и может быть разделена на три этапа. Первый из них – переход богословия на русский язык, приближающий его к национальному православному мышлению путем отказа от латыни и очищения богословия от тяжеловесной и пустой терминологии. Этот этап начался при митрополите Платоне. Второй – признание святоотеческой традиции в качестве основы богословия и осознание необходимости перевода на русский язык и углубленного изучения святоотеческих творений и Священного Писания. Понимание этого созрело при митрополите Филарете, к началу 40-х годов XIX в. Наконец, третий этап, относящийся к началу XX в., заключался в том, чтобы признать основой богословия церковную практику во всей ее широте, с литургикой и гимнографией.
Начало первой мировой войны совпало со столетием перемещения Академии в Троице-Сергиеву Лавру. Предполагавшиеся торжества были отложены «до более благоприятного момента». Академия вынуждена была ограничиться изданием мемуарного сборника и двухтомника научных трудов своих профессоров. Несмотря на военную обстановку, многочисленные воспитанники Академии деятельно отозвались на ее юбилей: помимо изданий самой Академии, вышел ценный сборник мемуаров «У Троицы в Академии».
В годы первой мировой войны в МДА продолжилась академическая реформа, начатая в 1906 г., и стали очевидны результаты действия Устава православных духовных академий 1910 г. Меры Святейшего Синода, направленные на увеличение числа студентов духовных академий, в годы войны расширили социальные рамки высшего духовного образования. В частности, в этот период резко возросло число воспитанников в МДА, 60% из них ранее не могли бы быть допущены к обучению в высшей духовной школе. Духовные академии приобрели черты внесословных учебных заведений.
Алексей Глухов