За минувшие четверть века в Свято-Никольском Черноостровском женском монастыре в Малоярославце создана уникальная система непрерывного образования в самом высоком смысле этого слова – как восстановления образа Божия в человеке.
Невеста Христова
Девочки-подростки только что выпорхнули из тихого и торжественного Никольского собора на залитый весенним светом монастырский дворик под безмятежным голубым небом. Воробьи и трясогузки чирикают-курлыкают на все лады, кот блаженно растянулся на солнышке и сладко дремлет, несмотря на их возню…
– Девчонки, а трудно молиться? – задаю вопрос воспитанницам монастырского приюта «Отрада». Девочек нисколько не смущает «коварный» вопрос – они охотно, наперебой, отвечают:
– Вообще нетрудно молиться в монастыре! Матушка, сестры о нас тоже молятся, и нам легко… А как мы молимся? Не так, что взял молитвослов и читаешь, – мы свои мысли, свои желания высказываем Богу. Каждый ребенок от всего сердца просит у Господа то, чего ему не хватает. И конечно же, молимся о наших сестрах, о матушке, о близких – чтобы у нас все было хорошо и чтобы всегда оставалась такая же дружная большая семья…
Я прошу девочек поделиться планами на будущее.
– Я хотела бы стать или историком, или журналистом, – говорит Ксения Васяева, ученица 9-го класса. – При монастыре открыта лаборатория удаленного доступа Российского государственного социального университета (РГСУ), факультет православной журналистики.
– Ты решила продолжить учебу в стенах монастыря?
– Я еще буду советоваться с матушкой, куда поступать – на православную журналистику в РГСУ или на историка в Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет. Но из монастыря уезжать пока не хочется: здесь большая семья, здесь мои сестренки – младшие и старшие. Здесь матушка – моя мама – и сестры, которые всегда помогут и поддержат в трудной ситуации.
Катя Безмельницева, ученица 8-го класса, мечтает изучать иностранные языки, получить специальность военного переводчика, психолога или историка.
– А с монастырем будешь связь поддерживать?
– Конечно! Это моя семья. Буду приезжать. Помогать матушке.
Сегодня в обители создана система непрерывного православного образования. В приюте «Отрада» воспитываются 50 девочек от 2 до 17 лет – сироты из неблагополучных семей, а также несколько детей, мамы которых хотели бы принять монашество. Девочки учатся в православной гимназии при обители – фактически индивидуально: по 3–7 человек в классах. Высшее образование можно получить также в стенах монастыря – в уже упомянутом РСГУ.
Впрочем, есть девушки, которые, взрослея, покидают обитель, едут учиться в светские вузы, выходят замуж. У матушки игумении бережно хранится альбом со свадебными фотографиями выпускниц приюта. Венчаются девушки в храме Архангела Михаила, построенном для этой цели за территорией Свято-Никольского монастыря. Младшие дети, одетые по такому случаю в одинаковые голубые платьица, осыпают новобрачных лепестками роз, поют проникновенные духовные песнопения и торжественные величания.
По-разному складываются судьбы девушек: двое воспитанниц приюта, например, поступили в Академию Ракетных войск им. Петра Великого, но вскоре одна из них вернулась обратно в монастырь, заявив, что желает стать монахиней и приносит свою учебу в жертву Богу. Ныне она – невеста Христова – мать Паисия. Правда, от учебы «увильнуть» не удалось: по благословению матушки, мать Паисия окончила РСГУ, а также школу иконописи при монастыре. То есть вместо одного образования получила два. Вторая девушка окончила академию и стала офицером Российской армии.
Как бы ни складывались обстоятельства, бывшие воспитанницы приюта, как и бывшие послушницы, которые по каким-либо причинам не стали монахинями, стараются поддерживать связь с обителью, приезжают на праздники, общаются с сестрами. Монастырь, матушка-игумения за них по-прежнему молятся, а материнская молитва со дна морского достает…
Сосуд она, в котором пустота, или Огонь, мерцающий в сосуде?
Лучистый, радостный и открытый детский взгляд обезоруживает и без всяких слов рассказывает о благополучии семьи – в данном случае монастырской. Воспитанницы приюта часто улыбаются, многие из них носят брекеты – недешевые по нынешним временам системы формирования «голливудской» улыбки.
– Девочки, а что такое красота? Какая девушка или женщина, на ваш взгляд, красивая?
– Женщина красивая, когда у нее, в первую очередь, хорошая душа. Это красота ее души, – рассуждает Анечка Межеловская, девочка лет двенадцати.
– Но улыбка тоже должна быть красивой? Ведь брекеты ты носишь?
– Мы же выступаем на сцене – танцуем, поем, поэтому нам это необходимо! – уверена Аня.
Действительно, сегодня художественный коллектив приюта «Отрада» – лауреат многих международных конкурсов и фестивалей – известен в разных странах мира, обласкан вниманием священноначалия и Афонских старцев. Вместе со старцем Ефремом, игуменом афонского монастыря Ватопед, девочки участвуют в концертах-конференциях «Свет во Вселенной». Все 100% воспитанниц приюта учатся музыке, занимаются хореографией и хоровым пением в Малоярославецкой школе искусств, опять-таки в стенах монастыря. Хором руководит Аркадий Сагайдак из ансамбля древнерусской духовной музыки «Сирин», помогает ему благочинная обители, выпускница Государственной консерватории им. Рахманинова в Ростове-на-Дону монахиня Серафима (Тубольцева).
Интересно, что концертные платья для выступлений, расшитые бисером, сверкающие стразами, аппликациями, – предмет искреннего восхищения профессиональных художников по костюмам – шьют сестры монастыря при непосредственном участии девочек.
Как-то на концерте детского коллектива «Отрада» оказался наш постоянный автор – Константин Михайлович Долгов, человек энциклопедических знаний, владеющий двумя десятками языков, доктор философских наук, некогда член ЦК КПСС, преподаватель философии, эстетики, дипломатии, культуры во многих университетах мира на протяжении 60 лет. «Я просто обомлел, – делился впечатлениями Константин Михайлович, – ничего подобного, как на этом концерте брошенных детей-сирот, а теперь изумительных совершенно девочек, я никогда не слышал, ни от какого великого артиста. Я специально внимательно слушал, думая заметить какие-то музыкальные огрехи. Безупречно. Два или три произведения были посвящены Афону и исполнялись на греческом, затем шли песнопения на сербском, болгарском, церковнославянском и русском».
Тайна Божественной любви
Настоятельница Свято-Никольского Черноостровского монастыря матушка игумения носит имя небесного покровителя обители – Святителя Николая.
Когда-то ради служения Богу матушка Николая (Людмила Дмитриевна Ильина) оставила научную карьеру математика-программиста. Окончив два вуза, она поступила в аспирантуру, но вместо того, чтобы защищать диссертацию, ушла в Казанскую Свято-Амвросиевскую женскую пустынь в Шамордине, где несла послушание эконома. В 1992 г. митрополит Калужский и Боровский Климент (в то время – архиепископ) благословил ее восстанавливать монашескую жизнь в Свято-Никольском монастыре в Малоярославце.
В 2017 г. вновь возрожденному Свято-Никольскому Черноостровскому женскому монастырю исполняется 25 лет. За это время полностью восстановлены корпуса и храмы обители (Никольский собор, церкви во имя Всех Святых и в честь Корсунской иконы Божией Матери), оборудована купальня при чудотворном источнике Святителя Николая, выстроено новое здание приюта, построен храм во имя Архангела Михаила, возводится церковь во имя святого Спиридона и часовня во имя святого Георгия Победоносца.
Сегодня в монастыре подвизаются 120 сестер, причем у каждой есть отдельная келья. Свято-Никольский монастырь за это время «выпустил» 15 игумений для женских обителей по всему миру. В Малоярославце серьезно изучают афонскую монашескую традицию, труды святых старцев Иосифа Исихаста, Порфирия Кавсокаливита; «стажируются» в близком афонскому духу кипрском монастыре Махерас и в других женских обителях с афонской традицией; учатся у греков византийскому пению по крюкам.
– Матушка, вы никогда не жалели, что оставили научную карьеру ради монашеского служения? – интересуюсь у игумении Николаи.
– Не жалела нисколько даже в самые тяжелые моменты искушений. У монаха есть особая тайна – тайна любви к Богу. Эта любовь – как призыв, как искра, воспламеняющая пламя Божественной любви. У нас в обители хорошие, добрые отношения: как-то умеют сестры друг друга прощать, смиряться, покрывать недостатки любовью. А мое образование мне очень помогло, когда мы занимались автоматизацией бухучета в монастыре, в других практических вопросах.
– Какая самая главная радость в монастырской жизни?
– Я бы сказала, что в монастыре нет нерадости. Монастырь, сестры – это семья: ты любишь, и тебя любят – вот радость настоящей семьи. Эта жизнь в Боге и с Богом, и через Него всепронизывающая любовь ко всем… Как тут можно не радоваться?! Часто бывает радость после службы, связанной с каким-нибудь святым. Но главная радость – сознание, что ты со Христом, ты Ему служишь. Молюсь – только бы остаться до последнего дыхания жизни на пути служения Тебе, Господи…
Стать матерью всех детей
– Если говорить о приюте, – продолжает матушка игумения, – многие наши воспитанницы – сироты из семей наркоманов и алкоголиков (например, у одной девочки папа убил маму). Представьте себе, сколько с ними проведено работы, чтобы сегодня эти дети могли представлять русскую культуру, православную веру в Европе, по всему миру. И мы иногда участвуем в концертах вместе с оперными певцами Мариинского театра – выступления организуются по линии посольств для русскоязычного населения за рубежом. Нас как настоящих артистов размещают в хороших гостиницах, Министерство культуры оплачивает проезд.
– Матушка, поделитесь опытом – как в современном мире воспитать девочек в православии, в чистоте?
– Важны частая исповедь и Причастие – как противоядие всему, что обрушивается на детей в школе, через СМИ. Наши девочки, конечно, на службу ходят чаще, чем обычные дети, исповедуются и причащаются раз в неделю, а постом еще чаще.
У нас есть такая традиция: девочки выбирают себе любимую сестру, духовную наставницу, которая подчас оказывается ближе, чем мама, – и ей рассказывают о себе все. Цель таких бесед – поведать о своих духовных переживаниях и ошибках. О своих – не о чужих! О чужих говорить строго запрещается – даже если твои собственные грехи связаны с проступками других людей и хочется рассказать об этом…
И девочки понимают, что важно рассказать о себе плохом, а не о другом плохом, пожаловаться не на кого-то, а на самого себя. Так постепенно воспитывается истинное познание себя и покаяние, которое помогает избавиться от наследственных пороков.
Но если случаются какие-то безобразия – старшая сестра может прийти ко мне… Помню, одна из девочек, сейчас она уже выросла и замужем, начала покуривать. Это дошло до меня. Но мне же нельзя подорвать авторитет ее наставницы. Я девочку пригласила, говорю: «Наташ, знаешь, я такой сон страшный видела про тебя – что ты пошла курить». Та краснеет… «Это, – говорю, – правда, что ли?» Она так растерялась и – раскаялась.
Мы паломничаем на Кипр, в Грецию, подплываем к Афону, прикладываемся к святыням, которые нам привозят на корабль, – иконе Пресвятой Богородицы «Пантанасса» и Поясу Матери Божией. Вообще, мы дружим с Афоном, многому у них учимся. Например, на Святой Горе есть традиция – на Новый год они пекут пирог святого Василия Великого и в кусочки этого пирога вставляют бумажки с наименованием послушаний. И кто берет себе кусок – вытаскивает определенное послушание на весь год. А наши девочки такой пирог пекут каждую неделю с записочками о недельном дежурстве.
Сегодня многие, в том числе сироты, больны неблагодарностью: все им что-то должны. Поэтому за семь дней до Благовещения у нас начинается Неделя благодарения – дети благодарят сестер, поваров, преподавателей, письма пишут, открытки рисуют, плакатики. И у детей возникают очень теплые чувства. Помню, одна девочка после Недели благодарения обратилась ко мне: «Матушка, можно я напишу маме письмо – я наконец ее простила». Она простила маму за то, что та ее бросила.
Мы не делаем ничего особенного – молимся, трудимся, дарим людям радость. Каждое воскресенье, в праздничные дни организуем трапезу, детский концерт, батюшки говорят какое-то слово, иногда я. Человек по 200 собирается в трапезной, мы раздаем шоколадки, какие-нибудь подарочки.
– Монастырь может принять обычных девочек, например, на время школьных каникул?
– Мы принимали студенток с руководителем. Можем принять кого-то из родителей и несколько девочек – в общей сложности до 20 человек. С детьми должен быть старший. Пригласить гостей в приют, где своя жизнь, особые санитарные требования, мы не можем. А вот в домик паломника – милости просим.
– В приюте есть девочки с мамами. Мамы постоянно могут жить со своими дочками?
– Живут в приюте и мамы. Если дочка маленькая, то мама со старшими детьми работает. Тут женщина должна стать матерью всех детей, а не только своего ребенка.
Нет правила от абортов
– Матушка, многие современные дети страдают из-за грехов родителей, в том числе из-за абортов. На монастырском кладбище похоронена схимонахиня Антония (Кавешникова), которая раздавала женщинам, совершившим аборты, особое молитвенное правило.
– «Правило» матушки Антонии – ересь, в нем предлагается крестить нерожденных младенцев, называть их христианскими именами – это противоречит учению святых отцов Православной Церкви. «Нет правила от абортов», – это слова отца Кирилла (Павлова), к которому я обращалась за советом по этому вопросу. Надо всю жизнь помнить свой грех и всю жизнь об этом плакать. А так получается – ты убила, отчитала 40 дней, имя нарекла, да еще окрестила нерожденного – и свободна. Человек должен каяться всю жизнь.
Если сейчас приходят такие люди, мы говорим: есть мощи Святителя Николая, у нас очень много мощей святых в храме – молитесь. А псевдосвятых искать не нужно.
– Сегодня есть схимницы, старицы в монастыре?
– Есть. Например, схимница – мама митрополита Климента, матушка Мария, в честь равноапостольной Марии Магдалины, ей сейчас 101 год.
Приют любви, он вечно полон
…Вечернее солнце золотом заливает фойе приюта. На стенах поблескивают стройные ряды дипломов, грамот, благодарностей – трофеи девочек и их преподавателей. Из зеркального актового зала летят нежные звуки фортепиано.
Наша делегация обрастает, как снежный ком, все новыми детьми, которые наперебой рассказывают и приглашают в свои комнаты. Мы заглядываем в очередную «светелку», рассчитанную на четыре человека, – большие девочки живут вместе с маленькими, по сути, становятся им старшими сестрами.
«А это домик для кукол, который мы сделали сами, – сшили занавески на окнах, связали скатерти и половички». «А это – живой уголок: маленькая крыска, попугай и рыбки».
С трепетом подводят нас девочки к иконе Матери Божией «Отрада и Утешение» – покровительнице приюта. Рассказывают, как накануне выпускного экзамена по фортепиано пять учениц просили Матерь Божию о помощи, и все пятеро получили на следующий день отличные отметки.
Глядя на открытые детские лица, невольно вспоминаешь слова замечательного русского педагога Константина Дмитриевича Ушинского: «Обряды нашей Православной Церкви имеют великое воспитательное влияние уже и потому, что они сами собой, без посредствующих объяснений, обнимают детскую душу святым религиозным чувством, настраивают ее на возвышенный, торжественный лад».
В день праздника иконы «Отрада и Утешение» – 3 февраля – девочки традиционно участвуют в праздничном богослужении – поют на клиросе, читают Апостол, звонят, сами составляют меню к праздничной трапезе и украшают зал, показывают спектакли, которые заранее репетируют, иногда втайне от сестер.
Дни рождения в приюте – любимые праздники, как у всех детей. С раннего утра именинница находит у себя на тумбочке маленький подарочек, букетик свежих фиалок или других цветов, внизу ее ожидает большой стенд с фотографиями и поздравлениями – доброе пожелание может оставить любой желающий. В трапезной накрывается фуршет, по случаю праздника печется торт, матушка и сестры дарят подарки, организуется игра в фанты и показ фильма о жизни именинницы.
В здании приюта оборудованы две трапезных. Одна – светлая и просторная, с белоснежной колоннадой, фресками на стенах и сияющей хрустальной люстрой под потолком. Эта трапезная больше похожа на парадный зал в Зимнем дворце – в ней дети, сестры и гости монастыря собираются в дни праздников, выпускных вечеров, концертов. Другая трапезная – чуть менее нарядная, скромная по размерам – для будней. В нее-то и направляются наши юные экскурсоводы: настало время подкрепиться. По дороге девочки успевают забежать в комнату, где хранятся их концертные наряды, и поведать, кто какое платье шил и вышивал.
Мой гид инокиня Варвара тем временем рассказывает о насыщенной концертной жизни воспитанниц приюта, о том, как на заграничные гастроли девочки уезжают не все сразу, а отдельными группами. Но однажды приют опустел полностью – когда всех детей отправили на море, в Крым – загорать и купаться.
И как загрустили сестры без юных насельниц монастыря, от которых собирались «отдохнуть»… А девочки стали названивать в приют и рассказывать, как соскучились и хотят домой. И какая была радостная незабываемая встреча – загоревших и отдохнувших девчонок и загрустивших было сестер – ни пером описать, ни в статье рассказать…
Впрочем, заслуженный деятель науки Константин Михайлович Долгов все-таки находит нужные слова: «Матушкам, сестрам, которые трудятся в приюте, надо поставить памятники за их подвижничество, за то, что они подобрали детей, которые наверняка бы погибли, а здесь превратились в совершенно изумительных девушек. И дело не только в знаниях и в том, что их одевают, обувают, ухаживают за ними. Матушки любовь свою вкладывают в их души и сердца. И они, взращенные этой любовью, будут свою собственную любовь отдавать другим людям. Это и есть самая великая задача всего нашего общества, образования, государства, всей России и всей нашей Православной Церкви».
Справка
По преданию, в XIV веке удельные князья Оболенские построили на окраине Малоярославца церковь во имя Святителя Николая. Через два века на этом месте возникла мужская обитель – Свято-Никольский Черноостровский монастырь. За его стенами лежит Иванов луг – место, где 12 октября 1812 г. произошло историческое сражение с войском Наполеона. Битва длилась 18 часов, горящий Малоярославец восемь раз переходил из рук в руки, пока, наконец, Наполеон не принял решение уходить по Гжатской дороге. По преданию, отступавшие французы, увидев в одной из церквей образ Святителя Николая, в ужасе закричали: «Этот старик выгнал нас из-под Малоярославца!»
Дореволюционный расцвет обители связывают с именем преподобного старца Оптинского Антония (Путилова), который был переведен в Свято-Никольский монастырь в 1840 г. из скитоначальников Оптиной пустыни и управлял обителью 13 лет.
После октябрьского переворота монастырь был разорен, в 1930 г. на его территории разместили педагогический техникум, затем библиотечный техникум, шахматный клуб, художественную школу, строительные организации.
В 1991 г. обитель передана Калужской епархии РПЦ и вскоре переведена в статус женского монастыря.