21 сентября – победа объединенных русских дружин во главе с великим князем Димитрием Донским над полчищами Мамая на поле Куликовом в 1380 году. Об этом событии написано множество произведений. Первым и лучшим считается «Задонщина» – поэтический отклик на блестящую победу русских воинов.
8/21 сентября 1380 г., в великий праздник Рождества Пресвятой Богородицы, объединенное русское войско под предводительством великого князя московского Дмитрия Ивановича одержало блестящую победу над полчищами Мамая (правителя и военачальника Золотой Орды, которого порой ошибочно называют ханом) на Куликовом поле. Факт этот уже стал хрестоматийным, однако не все читатели могут уверенно сказать, где именно находилось место знаменитой битвы. В настоящее время Куликово поле – местность в пределах Тульской области, расположенная в верховьях Дона, там, где в него впадает река Непрядва. В 1380 г. она граничила с «диким полем» – так на Руси называлась незаселенная степь, откуда совершали набеги кочевники.
Битва объединенных русских дружин с мощным монголо-татарским войском, усиленными наемными отрядами, была первым большим сражением с поработителями после установления монголо-татарского ига (1237 г.). Заметим: сражением успешным, в результате которого войска Мамая потерпели полное поражение: сам он бесславно бежал с поля боя, а впоследствии погиб в Крыму.
Куликовская битва, которая уже в летописях называлась Мамаевым побоищем, не ликвидировала иноземное иго (это произойдет лишь через 100 лет, при Иване III – в 1480 г.), но характер взаимоотношений русских княжеств с Ордой резко изменился. Усилилось влияние Московского великого княжества в Северо-Восточной Руси. Как образно заметил известный русский историк Л.Н. Гумилев, «суздальцы, владимирцы, ростовцы, псковичи пошли сражаться на Куликово поле как представители своих княжеств, но вернулись оттуда русскими, хотя и живущими в разных городах». И добавил, что в истории нашей страны Куликовская битва стала тем событием, после которого новая этническая общность – Московская Русь – стала реальностью, фактом всемирно-исторического значения.
Куликовская битва показала, что объединенные русские княжества могут успешно противостоять многочисленному, грозному врагу, что ненавистное народу иго можно сбросить. Победа на Куликовом поле имела и огромное морально-нравственное значение для национального самосознания. Не случайно с этим событием связано имя Преподобного Сергия Радонежского: основатель и настоятель самого знаменитого на Руси монастыря Троице-Сергиевой Лавры благословил поход Дмитрия Ивановича против Мамая и послал на поле брани двух монахов (в миру – выдающихся витязей) – Андрея Ослябю и Александра Пересвета.
К эпохе Куликовской битвы интерес на Руси никогда не ослабевал. Прежде всего, конечно, эти события нашли отражение в летописях (как собственно русских, так и некоторых зарубежных). Вскоре после битвы был составлен поминальный список павших русских воинов. Откликнулись и народные сказители: известны былины «Илья Муромец и Мамай», «Про Мамая безбожного», легенда о боярине Захарии Тютчеве. В средневековой Руси был создан ряд литературных произведений, посвященных битве 1380 г., которые в науке объединяются под названием «Куликовский цикл».
В него входят: поэтическая «Задонщина», фактографическая краткая повесть, остропублицистическая пространная летописная повесть, а также «Сказание о Мамаевом побоище» (основной памятник цикла). «Задонщина» («Слово Софония Рязанца о великом князе Дмитрии Ивановиче и брате его Владимире Андреевиче») – непосредственный отклик на Куликовскую битву. «Задонщину» можно назвать самым ранним эмоциональным, лирическим откликом русского автора на события Куликовской битвы. Для создания этого произведения использовались сведения, полученные из летописных источников, устных преданий о Куликовской битве, произведений народного поэтического творчества. Особенно сильно повлияло на художественный строй «Задонщины» знаменитое «Слово о полку Игореве».
Куликовская битва изображается в «Задонщине» как подвиг русских князей и воинства во имя православной веры, как победа, предначертанная Богом.
Академик Д.С. Лихачев отмечал: «Автор «Задонщины» имел в виду не бессознательное использование художественных сокровищ величайшего произведения древней русской литературы – «Слова о полку Игореве», не простое подражание его стилю (как это обычно считается), а вполне сознательное сопоставление событий прошлого и настоящего, событий, изображенных в «Слове о полку Игореве», с событиями современной ему действительности. И те и другие символически представлены в «Задонщине».
На «Задонщину» также повлияло еще одно древнерусское произведение – «Повесть о разорении Рязани Батыем», рассказывающее о покорении Рязанского княжества монголо-татарами в 1237 г. К этому произведению восходят некоторые высказывания в речах Дмитрия Донского и выражения, изображающие победу русских над Мамаем.
«Задонщина» проникнута радостными чувствами: в ней присутствует и осознание освобождения от вражеского ига, и любовь к Родине, и победный пафос. Автор – христианин, поскольку с благоговением пишет о Боге, о том, что Он помиловал землю Русскую, даровав ей победу.
Сама Куликовская битва почти не описывается, но называется количество погибших русских воинов – 250 тыс. (по наиболее правдоподобным современным данным, число русского войска, скорее всего, составляло около – 30–40 тыс., татарского – около 50 тыс.). В произведении можно найти и аналог широко известного плача Ярославны, но в редуцированном виде: он разделен на несколько коротких плачей жен воевод. Заканчивается произведение описанием возвращения русских князей, молитвенным обращением к убитым воинам и славословием в честь Бога.
«Задонщина» дошла до нас в шести списках, самый ранний из которых – Кирилло-Белозерский, составленный иноком Кирилло-Белозерского монастыря Ефросином в 70–80-е гг. XV в., представляет собой переработку только первой половины первоначального текста. Остальные пять списков относятся к более позднему времени.
Кирилло-Белозерский монастырь с первых лет своего существования стал знаменит как крупный культурный центр. В монастыре из года в год накапливались книжные богатства, процветала книгописная палата, велось летописание. Рано стала складываться и библиотека, сохранившая до наших дней редчайшие рукописи. Основание этому книжному собранию положил сам преподобный Кирилл Белозерский. По его указанию все монахи обязаны были заниматься «книгописанием» (иными словами – создавать путем переписки новые книги; ведь книгопечатания на Руси тогда не было). В частности, старец Ефросин, которого называют одним из выдающихся отечественных книжников XV в., судя по всему, был широко образованным, начитанным, исключительно трудолюбивым монахом, интересовался и церковной, и светской литературой. Известна самая ранняя дата, которую поставил Ефросин на одном из своих сборников (1463 г.); известна и самая поздняя дата (1493 г.).
Ефросин жил и творил во второй половине XV в., когда после победы на Куликовом поле начался подъем экономики, культуры, искусства Московской Руси. На его глазах произошло знаменательное событие в жизни страны – окончательное освобождение в 1480 г. от ордынского ига.
По отдельным штрихам и упоминаниям в источниках исследователи установили, что Ефросин трудился также в Ферапонтовом монастыре и в Троице-Сергиевой Лавре; доводилось ему общаться и с московскими книжниками. В результате его обширных интеллектуальных контактов появилась рукопись, озаглавленная «Писание Софониа старца рязанца, благослови отче: Задонщина великого князя господина Димитрия Ивановича и брата его Володимира Ондреевича».
Переписана была «Задонщина» именно к столетию Куликовской битвы: юбилейная дата специально отмечена на полях. Следовательно, спустя сто лет после создания «Задонщины», это произведение на Руси помнили и знали. Трудно однозначно утверждать, с какого текста переписывал Ефросин свой экземпляр, однако, вполне возможно, что оригинал в тот момент у него в самом деле отсутствовал, и ученый монах делал записи по памяти. Значит, поэму нередко учили наизусть. Текст «Задонщины» переписчик дополнил известиями о последующих событиях, взятыми из летописи, а также записал часть текста из «Слова о погибели Русской земли».
Завершим наш очерк небольшим отрывком из заключительной части «Задонщины» (в переводе Л.А. Дмитриева): «Уже всюду на Русской земле веселье и ликование. Вознеслась слава русская над хулой поганых. Уже низвергнуто Диво на землю, а гроза и слава великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, по всем землям текут. Стреляй, князь великий, по всем землям, рази, князь великий, со своей храброй дружиной поганого Мамая-хиновина за землю Русскую, за веру христианскую. Уже поганые оружие свое побросали и головы свои склонили под мечи русские. И трубы их не трубят, и примолкли голоса их.
И метнулся поганый Мамай от своей дружины серым волком и прибежал к Кафе-городу. И молвили ему фряги: «Что же это ты, поганый Мамай, посягаешь на Русскую землю? Ведь побила тебя орда Залесская. А не бывать тебе Батыем царем: у Батыя царя было четыреста тысяч латников, и полонил он всю землю Русскую от востока и до запада. Наказал тогда бог землю Русскую за ее грехи. И ты пришел на Русскую землю, царь Мамай, со многими силами, с девятью ордами и семьюдесятью князьями. А ныне ты, поганый, бежишь сам-девять в Лукоморье – не с кем тебе зиму зимовать в поле. Видно, крепко тебя князья русские потчевали: нет с тобой ни князей, ни воевод! Видно, сильно упились у быстрого Дону на поле Куликове, на траве ковыле! Беги-ка ты, поганый Мамай, от нас за темные леса!»
Как милый младенец у матери своей земля Русская: его мать ласкает, а за драку лозой сечет, а за добрые дела хвалит. Так и господь Бог помиловал князей русских, великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, между Доном и Днепром, на поле Кулекове, на речке Непрядве».
Алексей Глухов
(с сокращениями)