18 апреля в России отмечается День воинской славы — День победы русских воинов великого князя Александра Невского над немецкими рыцарями на Чудском озере.
До сих пор спорят о численности русского и ливонского войска, о потерях ливонцев и русских. В «Рифмованной ливонской хронике» написано, что в битве погибли 20 братьев ордена, и шесть братьев было взято русскими в плен. Поэтому некоторые считают, что русский летописец преувеличил число погибших и взятых в плен врагов, когда написал, что было убито 400 немцев, а 50 «яша руками». Из этого они делают выводы, что сражение на Чудском озере не было столь значительной битвой, раз потери ордена были сравнительно небольшими – всего 26 братьев. Но дело в том, что необходимо понимать, кто такие были братья-рыцари Тевтонского ордена и что означает для сражений ХIII века гибель на поле битвы 20 братьев рыцарского монашеского ордена.
Во-первых, европейские рыцари были равны русским боярам, старшей дружине князей. Бояре – «вятшие мужи», «опытные в бою и мудрые в совете». Старшая дружина русских князей и дворы европейских королей состояли обычно из нескольких десятков знатных воинов – бояр, или знатных рыцарей. Младшая дружина русских князей, «отроки» соответствовали конным сержантам и оруженосцам в западноевропейском войске. И русские дружинники, и тяжеловооруженные всадники-сержанты были профессиональными бойцами. У русского князя дружинников могло быть не больше нескольких сотен, как и рыцарей у европейского короля. Во время войны, если городское вече решало поддержать князя, собирался городской полк, а часто даже ополчение «всей земли». Но и в том случае войско в несколько сотен тяжеловооруженных всадников и 2–3 тыс. пеших воинов считалось очень внушительной силой и на Руси, и в Европе.
В самом крупном междоусобном сражении в истории Руси, в битве на Липице, противостояли друг другу дружины нескольких князей, ополчения всей Новгородской земли, Пскова, Смоленска и Ростова сошлись с ратью, собранной со всей Владимиро-Суздальской земли. Причем летописец пишет, что были собраны «сильные полки», «из сел погнали даже пеших», то есть было собрано все ополчение «низовских земель». Были собраны городские полки Владимира, Суздаля, Мурома, Переяславля, Торжка, Нижнего Новгорода, Юрьева, Дмитрова. Эта битва произвела огромное впечатление на русских людей, запомнилась как небывалое по своим масштабам и кровопролитию побоище. Потери в этой битве потрясли летописца, он с ужасом записал, что в сражении погибли 9233 русича. Можно думать, что в каждом из войск было 15–20 тыс. ратников. И это по тем временам были многочисленные рати. Ливонские хроники и русские летописи, когда упоминают, что Мстислав Удалой повел в поход в Ливонию войско в 20 тыс., заставив рыцарей в страхе укрыться в замках, или тевтоны, для усмирения восстаний в Эстонии смогли собрать 20 тыс. воинов, считают, что и русским, и немцам удалось собрать очень большие и мощные рати. Поэтому трудно представить, что зимой 1242 г. князь Александр и ландмейстер Ливонского ордена могли собрать и вывести в поле такие многочисленные полки.
Новгородская земля за полтора десятка лет до того серьезно пострадала от морового поветрия. К 1242 г. «низовые земли» были опустошены страшным Батыевым погромом. В битвах с «мунгалами» под Коломной, на Сити, при защите разгромленных городов погибли и княжеские дружины, и ополчения большинства земель разоренной Северо-Восточной Руси. Поэтому Андрей Ярославич не мог привести на помощь князю Александру больше нескольких десятков бояр, двух–трех сотен конных дружинников и 1–2 тыс. пеших ратников. Много псковичей погибло в несчастливой для русичей битве под Изборском. Новгород тоже не мог собрать многочисленное ополчение. Поэтому вместе с переяславской дружиной князя Александра Новгород и Псков не могли выставить больше двух–трех сотен тяжеловооруженных всадников. И не больше 2–3 тыс. пешей рати. По-видимому, у Александра Ярославича под рукой было не больше нескольких сотен всадников и не больше 4–5 тыс. пеших.
А сколько мог выставить орден и немецкие города Ливонии? Многие историки считают, что в Ливонском ордене в то время могло быть не больше 60–80 рыцарей. Но ведь каждый из братьев-рыцарей ордена обычно управлял замком и выводил в поле свой отряд-баннер, в который входили тяжеловооруженные сержанты и кнехты. В баннере могло быть несколько десятков конных воинов. В Ливонию на призыв римского папы должны были съехаться и добровольцы из Европы. Сколько их было, трудно сказать, но гостей ордена могло быть от нескольких десятков до нескольких сотен. Обычно европейский рыцарь вел в бой двух–трех своих вооруженных слуг. В походе на русских должны были участвовать рыцари рижского и дорпатского епископов, получивших в лен земли в Ливонии. Они также выходили с отрядами вооруженных слуг. Ополчение немецких горожан – купцов, ремесленников и наемных воинов – скорее всего, составило пешую ливонскую рать. Следовательно, тяжеловооруженных всадников – братьев-рыцарей, так называемых полубратьев, послушников, желавших вступить в орден, сержантов ордена и конных кнехтов, рыцарей-гостей и рыцарей-вассалов епископов Риги и Дерпта могло быть также от восьми сотен до тысячи. И скорее всего, 1–1,5 тыс. пеших кнехтов, слуг ордена и воинов немецкого городского ополчения. Племена эстов, ливов и латгалов также могли отправить в поход ополчение из 4–5 тыс. воинов. Под рукой Андреаса фон Вельвена могло быть около тысячи тяжеловооруженных всадников, 1–1,5 тыс. кнехтов и несколько тысяч чудинов. Силы русских и ливонцев, по-видимому, были примерно равны. Но у немцев могло быть больше тяжеловооруженных всадников. Сообщения «Рифмованной хроники» о том, что на каждого рыцаря приходилось по 60 русских, – явный вымысел. Хотя окруженным рыцарям клина «кабаньей головы» такое вполне могло привидеться. Полководческий дар Александра Невского проявился в том, что он внезапным ударом конных дружин разгромил немецкий строй, окружил и уничтожил самую боеспособную отборную часть германского войска и тем самым решил исход битвы. Но значительного численного преимущества у русских не могло быть. Земли Северо-Восточной Руси после огромных потерь монгольского разорения не могли послать на помощь Новгороду сильное войско. И конечно же, не могли в то время русские выставить 15–17 тыс. войска, а ливонцы вывести в поле 10–12 тыс. бойцов, как считают некоторые историки. Но участие в битве на Чудском озере с обеих сторон по тысяче тяжеловооруженных всадников и нескольких тысяч пеших воинов позволяет считать, что Ледовое побоище было довольно крупным сражением ХIII века.
Например, в битве при Воррингене, в которой противники сражались за Лимбургское наследство, в войсках каждой из сторон было чуть больше чем 4 тыс. человек. Причем с одной стороны участвовали войска архиепископа Кельна, курфюрста Священной Римской империи, одного герцогства и двух графств. С другой – могущественного герцога Брабантского и двух графств. Всадников с одной и другой сторон было также по 1–1,5 тыс. бойцов.
В 1204 г. Константинополь, крупнейший и богатейший город, столицу Восточно-Римской империи взяли 4 тыс. рыцарей, 9 тыс. оруженосцев и 20 тыс. пехоты – огромное по тем временам войско, собранное со всей Европы для Крестового похода в Святую землю. Но такое многочисленное и сильное войско европейским государям удалось собрать один раз за весь ХIII век.
О русских потерях летопись не сообщает. В ожесточенной сече, особенно при таранном ударе «свиньи» должны были быть значительные потери среди пеших ратников. Но, видимо, среди бояр, старшей княжеской дружины и знатных новгородцев никто не был убит в сражении. Летопись всегда сообщала о гибели в битвах «вятших мужей», называя их имена. Можно предположить, что удар конных княжеских дружин переломил ход сражения, и русские тяжеловооруженные всадники в битве не понесли серьезных потерь.
Русский летописец не зря назвал битву на льду Чудского озера побоищем. 400 убитых немцев, оставшихся на поле боя, – огромные потери. Немцы в Ливонии были господами и отличались от эстов рыцарским вооружением. Русичи определяли немцев среди убитых в сражении по рыцарским доспехам, оружию и боевым коням. Не все они могли быть рыцарями, среди мертвых тевтонов в шлемах-топельхеймах и кольчугах-хауберках были как братья-рыцари, рыцари-гости, вассалы епископов Риги, так и тяжеловооруженные сержанты ордена. Русичи не обязаны были различать, кто из убитых врагов опоясан рыцарским поясом, а тем более кто из них был «божиим ритарем», давшим обеты рыцарем-монахом Ливонского ордена. А в «Рифмованной хронике» упомянуто только о потерях среди рыцарей-братьев, то есть обладателях белого плаща с черным крестом, «герренмантеля». Погибших рыцарей-гостей, полубратьев и сержантов автор хроники не посчитал нужным упомянуть.
Все погибшие и плененные братья-рыцари были командным составом ордена. Обычно в немецком замке в Ливонии находился всего один брат-рыцарь и при этом управлял целой округой. Понятно, что этот рыцарь командовал отрядом немецких воинов, державших в повиновении окрестные эстонские племена. Двенадцать замков образовывали комтурию, во главе которой стоял комтур. Можно представить, что каждый комтур выводил в бой сильный и довольно многочисленный отряд. Но если погибли рыцари-братья, которые обычно выводили в бой свои отряды-баннеры и копья-«глефы», то, скорее всего, было разбито и уничтожено или пленено большинство воинов, которых они вывели на лед Чудского озера. Потери отлично вооруженных рыцарей, искусных и умелых бойцов, всегда были во много раз меньше, чем потери простых воинов, оруженосцев, воинских слуг. Убить опытного воина-профессионала в крепких надежных доспехах на могучем коне было очень нелегко.
Что означали для Ливонского ордена потери 26 братьев-рыцарей? Год назад, 9 апреля 1241 г., в битве при Легнице, где монголы Байдара полностью истребили польско-немецкое войско Генриха II Благочестивого, с монголами сражался и был полностью уничтожен большой отряд рыцарей Тевтонского ордена. В этом сражении погибли все шесть братьев, три рыцаря-послушника и 500 кнехтов. Сравнивая потери рыцарей Тевтонского ордена под Легницей и в Ледовом побоище, можно заметить, что на Чудском озере орден потерял братьев-рыцарей в четыре раза больше, чем в кровавой сече с монголами. Если шесть братьев-рыцарей вели в бой 500 кнехтов, то на лед Чудского озера несколько десятков их собратий из Ливонского ландмейстерства должны были вывести более многочисленные отряды, которые и были разгромлены русскими. В более поздних ливонских источниках, в отличие от «Рифмованной хроники», сообщается, что орден потерял 70 рыцарей. Возможно, посчитали рыцарей-гостей или полубратьев. Если это так, то это очень большие потери. Можно вспомнить, что в крупнейшем сражении ХIII cтолетия в 1214 г., в битве при Бувине, где сошлись многочисленные армии короля Франции Филиппа-Августа и германского императора Оттона IV, побежденные немцы оставили на поле брани 70 рыцарей. А победители-французы лишились всего трех рыцарей.
Русские источники пишут о 50 «взятых руками» немецких «нарочитых воеводах». «Рифмованная хроника» признает, что в плен попали шесть братьев-рыцарей. Вроде бы опять серьезное расхождение. Но в немецкой хронике говорится только о братьях Ливонского ордена. Условием вступления в Тевтонский орден было высокородное происхождение германского рыцаря. Немало знатных воинов по призыву Рима отправлялись на войну с «северными сарацинами». В хронике не упоминают о рыцарях-гостях ордена, знатных пилигримах, которые съезжались в Ливонию воевать с язычниками и «русскими схизматиками». Можно не сомневаться, что знатными рыцарями были и остальные взятые в плен немцы, названные в летописи «нарочитыми воеводами». Знатных рыцарей очень легко было отличить по дорогим доспехам и оружию, дорогому убранству коня. К тому же после заключения мира пленных тевтонов обменяли на псковских заложников-талей и псковичей, попавших в плен под Изборском. А в заложники ливонцы в Пскове захватили детей именитых горожан – «детей добрых муж поимаша». Германцы таких заложников не стали бы менять на простых кнехтов.
Часть отступающих ливонцев провалилась под лед, на сиговице (то есть на слабом льду. – Ред.), и сколько их всего утонуло, русские не могли знать. Утонувших ливонцев нужно добавить к перебитым в сражении. Отряд дорпатского епископа, по словам «Рифмованой хроники», сумел бежать с поля битвы: «…Часть дарбетцев, ища спасенья, поспешно вышла из сраженья». Спаслась и часть рыцарей ордена, датчан – «людей короля», должно быть, удалось бежать и некоторым рижанам. Но гибель и пленение свыше 450 профессиональных тяжеловооруженных всадников, истребление и пленение нескольких тысяч пеших кнехтов и ополченцев чудских племен – это были тяжелейшие потери для всего «Немецкого дома» в Ливонии. Лучшая, самая боеспособная часть тевтонской военной силы в Восточной Прибалтике была уничтожена в Ледовом побоище. Поражение на Чудском озере потрясло орден, его мощь была подорвана страшным разгромом. Жестокое поражение грозного и многочисленного войска под водительством ландмейстера Андреаса фон Вельвена устрашило жителей Риги и Дорпата. Потеря на Чудском озере в одном сражении такого количества воинов-профессионалов оказалась невосполнимой. И тем же летом в Новгороде появились послы ордена с просьбой о мире и обещанием «есми зашли мечом Псков, Водь, Лугу, Латаголу, и мы ся того всего отступаем». О призывах Рима к Крестовому походу на земли «русских еретиков» ради торжества «истиной христианской веры» больше никто не думал ни в Ливонии, ни в других землях Священной Римской империи германской нации. Забыли об этом и в Дании, и в Швеции. Ливонский орден зализывал раны, строил замки, укреплял свою власть в землях эстов и ливов. Тевтонский орден продолжил завоевание прусских земель.
Как бы ни подсчитывали численность ливонских и русских войск и потери противников, можно не сомневаться, что Ливонский орден в битве на льду Чудского озера потерпел сокрушительное поражение. И это поражение решило на ближайшие десятилетия исход жестокого противостояния ордена и Северо-Западных земель Руси.
Поэтому, вспоминая разгром Ливонского ордена на Чудском озере, мы должны понимать, что это была действительно «злая сеча», и Александр Ярославич устроил орденскому боевому клину-«свинье» на льду озера именно «побоище».
В ходе германского методичного натиска на Восток под напором германских рыцарей исчезли земли храбрых прибалтийских славян-язычников, так и не сумевших сплотиться в борьбе с могущественным врагом. На месте славянских городов Липеня стоит Лейпциг, Микулина Бора – Мекленбург, Бранибора – Бранденбург – столицы новых маркграфств Германской империи, на месте славянского города стоит и Берлин. Остров Аркона, где находилось древнее святилище славян (остров Буян наших сказок), стал немецким Рюгеном. Исчезли затем и племена родственных славянам и литовцам пруссов, соседей поморских славян на балтийском побережье. На их землях возникла воинственная германская Пруссия. Для нас это события и повести древних времен. Но для русичей ХIII века это были воспоминания о недавней гибели под мечами германцев близких родичей. В Пруссии в те годы еще шла упорная борьба с тевтонами. В Новгород родичи жителей Прусского конца города приносили свежие свидетельства о жестокости завоевателей. Конечно, рыцари-крестоносцы в фильме Эйзенштейна, бросающие в огонь младенцев в захваченном Пскове, – художественный вымысел. Но о безжалостности и жестокости германских рыцарей в Прибалтике, о том, как они обращались с латышами, ливами и эстами, хорошо известно из немецких хроник.
На Руси тоже старались крестить языческие племена, карелов, весь, мурому и мерь, были и свои мученики от язычников среди монахов-просветителей, и князья сурово карали язычников, виновных в гибели миссионеров, но все же никогда подобной жестокости не было. Разумеется, русичи были христиане, как и рыцари, сражавшиеся с балтийскими славянами и пруссами. Но, думаю, на Руси не могли равнодушно относиться к гибели родственных славянских племен под натиском германцев. Надо заметить, что позже даже католики поляки с трудом вместе с литовцами и отрядами западнорусских княжеств сумели под Грюнвальдом остановить натиск на Восток своих братьев по вере, рыцарей католического Тевтонского ордена. Можно не сомневаться, что если бы не сокрушительные поражения, которые потерпели крестоносцы на Невской битве и в Ледовом побоище, то Псков мог бы стать немецким Плескау, а Новгород немецким Ноенбургом.
Германский «Дранг нах Остен» – многовековой «натиск на Восток» был остановлен князем Александром Ярославичем Невским на льду Чудского озера. Неслучайно перед тем, как в Третьем рейхе было заявлено о планах очередного «Дранг нах Остен», на экраны страны выходит фильм «Александр Невский».
Поэтому, когда Сталин в 1945 г. сказал о том, что победой закончилась вековая борьба славянских народов с германскими завоевателями, он вписал Победу в Великой Отечественной войне в контекст широкого исторического полотна.
Виктор Саулкин