Воплощение святости на экране. О работе над фильмом «Паисий Святогорец» рассказывает игумен Киприан (Ященко).
Преподобный Паисий Святогорец – величайший старец наших и вообще последних времен. Он близок по духу Серафиму Саровскому. Преподобного Паисия часто так и называют: «второй Серафим Саровский». Ему много раз являлась Божия Матерь, и все основные благословения святой старец Паисий брал у Божией Матери.
К старцу Паисию приходили тысячи людей, и всех, кто к нему входил, он сразу же называл по имени, отвечал на все вопросы, с которыми к нему обращались, хотя люди даже не успевали их задать. Такой у него был дар. Многих он исцелял, в том числе раковых больных, от которых уже отказались врачи.
В Панагуде, в местечке близ монастыря Кутлумуш, преподобный Паисий стал исполнять послушание старческого служения. До этого и среди Афонских монахов были сомнения на его счет: «Не в прелести ли этот схимник?» – и старец Паисий старался отшельничать и часто тяготился встречами со множеством паломников. А здесь Сама Матерь Божия, как и преподобному Серафиму Саровскому после многих лет отшельнического уединения, дала святому старцу Паисию послушание принимать народ и этим спасаться самому и спасать других. Тогда уже преподобный Паисий Святогорец отложил свои молитвенные правила и хозяйственные дела на второй план и, пожертвовав своим уединением, фактически оказался в центре Афона – там, где было множество паломников. Святой старец помогал тысячам людей, которые посещали его. Именно в период служения в Панагуде он часто выезжал с Афона в основанный им близ Фессалоник женский монастырь святого апостола Иоанна Богослова в Суроти, где уже старец не принимал мужчин. «Вы, – говорил, – можете приехать и на Афон». Там он принимал только женщин, которым оказывал духовную помощь.
Келейники старца рассказали, как однажды они пытались отремонтировать фундамент его ветхой кельи. Старец Паисий замешивал цемент с песком и водой, а кто-нибудь приходил – он все бросал и шел разговаривать с этим человеком. Цемент застывал, он его отдалбливал, выбрасывал, а когда в очередной раз замешивал раствор, опять кто-то приходил, и он опять все бросал. Келейники были в недоумении: «Батюшка, – говорили они, – пусть люди хоть немного подождут, пока мы используем раствор». А он отвечал: «Пропади пропадом этот цемент, человек намного важнее!» Как редко можно сейчас встретить такого духовника, который бы бросил все свои дела и сказал: «Намного важнее ответить на ту просьбу, на ту боль, с которой человек пришел!»
Каждый год 12 июля в Суроти, близ Фессалоник, собирается множество людей, стремящихся поклониться его могилке. Когда я был несколько лет назад в Суроти, приехало 80 тыс. человек. Я не припомню, чтобы у нас к какому-то святому съехались бы поклониться столько человек, без какого-либо объявления и организационных мероприятий. Приезжают люди, которым он помогал, в знак благодарности. Три параллельных очереди идут к его могиле приложиться к кресту.
Сам лично я старца Паисия не видел и очень по этому поводу печалился, но по нескольку раз читал его книги, и через них старец произвел на меня очень сильное впечатление, я его полюбил. У меня было такое ощущение, что это совершенно новое богословие. Старец Паисий пришел говорить с людьми простым языком, как Христос, объяснять на самых простых бытовых примерах величайшие духовные законы. Я начал сознательно и бессознательно подражать Паисию Афонскому, пытаться использовать его способ общения в своих проповедях, в беседах, из которых даже составилась книга «Православное воспитание». Многие педагоги, к величайшему моему удивлению, прочитав эту книгу, говорили: «Наконец-то Церковь спустилась до нас и рассказала нам то, что мы нигде не могли прочитать». На Афоне многие братия спрашивали меня: «Почему в России куплены миллионы томов Паисия? Почему вы его так чтите?» Я отвечал: «Потому что он говорит просто».
Отец Паисий в конце жизни пострадал от раковой болезни. Он имел дерзновение молиться о приходящих к нему людях: «Господи, освободи их от болезни и дай эту болезнь мне!» Вот так эта болезнь и была ему дана. «Мученичество, настоящее мученичество», – это были его последние слова. Он всю свою жизнь мученичества и искал. Наш русский святитель Игнатий (Брянчанинов) говорил, что в последние времена люди будут спасаться терпением скорбей и болезней. Только спасемся мы или не спасемся, зависит от того, как мы это посланное нам горькое лекарство принимаем, претерпеваем. Будем же учиться у старца Паисия.
Старец Паисий отошел ко Господу достаточно рано, в 70 лет. И многие его прихожане просили старца: «Ты же все можешь попросить у Бога. Попроси, чтобы еще немножко пожить, чтобы нам даровать свою любовь». А он отвечал: «Но я же не могу обманывать Бога. Я сам просил эту болезнь. И когда Господь дал мне эту болезнь, я не могу Его просить забрать ее обратно». И он претерпел все до конца.
Почти каждый год, иногда несколько раз в год, я бывал на Афоне. В результате этих посещений мы издали книгу «Афонские старцы. Ответы на сложные вопросы». Встретились с десятью Афонскими старцами. Спросили у них про электронные персональные карты, новые паспорта, ИНН, поинтересовались и тем, как будет происходить отпадение от Христа в последние времена. Удивительно, что все старцы отвечали по смыслу одинаково, притом что они друг друга в большинстве своем никогда не видели. У некоторых монахов настолько уединенная жизнь, что они даже по Афону не путешествуют, не интересуются жизнью другого старца, живущего в соседней пещере, не пользуются ни телефоном, ни мобильной связью. У них только связь с Богом напрямую.
Во время одного из моих путешествий по Афону восприемник отца Паисия, отец Евфимий, услышав, что я занимаюсь кинофестивалем «Лучезарный Ангел», перекрестил меня и сказал: «Отец Киприан, Бог тебя благословит, сними фильм о Паисии Афонском». От неожиданности я обомлел: «Вообще-то никогда фильмов не снимал, я не сценарист, не режиссер, а монах Троице-Сергиевой Лавры». Он говорит: «Ты сними фильм, потому что те, кто прочитал житие Паисия Афонского, сильно меняют свой образ жизни, идут ко Христу. А сейчас люди медийные, им проще в очереди отстоять, чем 300 страниц прочитать».
Отец Евфимий рассказал, как один рабочий пришел домой, включил телевизор и начал искать каналы. Но на каждом канале передачи были все хуже и хуже, в конце концов он остановился на том, где батюшка что-то рассказывал. Он вслушался: батюшка читал житие Паисия Афонского. Работяга слушал-слушал, понял, что он не так живет, не тем занимается. Утром проснулся, взял отпуск и поехал на Афон искать Паисия Афонского, который уже скончался к тому времени. Но он нашел отца Евфимия и говорит ему: «Хочу быть, как Паисий». И этот рабочий изменил свой образ жизни.
«Я знаю множество людей, которые, познакомившись со старцем, меняют свою жизнь, – сказал отец Евфимий и опять попросил снять фильм. – А Паисий сам будет являться и помогать». Я говорю: «Отец Евфимий, старец Паисий – Афонский монах, грек. Почему мы в России должны делать фильмы о греческих монахах?» А он отвечает: «В Греции не могут сделать такой фильм, только в России. Россия – это настолько духовная страна, что именно она может сделать большой хороший фильм о духовных вещах». Я не стал отрицать, поскольку придерживаюсь такого же мнения, и подумал: «Если нужно, то Господь все устроит».
Через два года нам пожертвовали большие деньги на съемку фильма о Паисии Афонском. Нашлись режиссеры, которые профессионально сделали фильм. В течение нескольких лет снимали экранизацию жития Паисия Афонского, удалось завершить семь серий. Фильм дублирован на греческий и другие языки, мы его показывали жителям Коницы, на родине Паисия Святогорца.
В фильме мне довелось исполнять роль монаха, который проповедует молчанием. Я сижу и читаю житие Паисия, и на этом фоне разворачиваются события. Эффект фильма был очень большим. Многие люди, посмотрев эту экранизацию, утверждают, что как будто посетили старца Паисия. У них разрешаются проблемы, которые не решались годами; старец исполняет то, что у него просят, а к некоторым является сам. Ко мне не раз подходили зрители, говорили, что Паисий Святогорец спас их в очень тяжелых ситуациях. А многие семинаристы признавались мне, что после просмотра фильма начали молиться. Я удивлялся: «Вы же столько лет в семинарии и что, до сих пор не молились?» «Нет, – говорят, – это не молитвы были, только теперь начали от сердца молиться».
И в это действительно можно поверить, потому что к Паисию однажды ночью пришел игумен одного монастыря: «Отец Паисий, ты никому не рассказывай, но я духовник, должен учить молиться монахов, а сам молиться не умею». А Паисий ответил: «Это очень просто, я тебя сейчас научу за пять минут». Игумен очень быстро овладел молитвой и ушел. Через некоторое время пришел другой игумен: «Мне, батюшка, сказали, что вы молитве можете научить». К нему вереницей шли игумены, старцы, духовники, монахи, простые люди, чтобы научиться молитве. Он с ними молился, и великий дар молитвы переходил к ним.
Создателей фильмов о святом Паисии часто спрашивали: «Как показать святость на экране?» В поисках ответа на этот вопрос в рамках кинофестиваля «Лучезарный Ангел» мы три года проводили конференцию «Воплощение святости на экране». Для того чтобы говорить о духовном, нужна другая система координат. Все современные фильмы построены на конфликте. В чем этот конфликт? Это противостояние между одной страстью и другой страстью. Кого-то убили – и весь сюжет строится на том, кто убил, как, когда, зачем. А далее уже и месть, и сребролюбие, и зависть, и блуд – и все заверчивается вокруг этих демонических траекторий. Сюжеты очень примитивны: один грех провоцирует другой.
Когда же мы говорим о духовной драматургии, то здесь уже в кадре опыт святых, у них тоже были конфликты. И у старца Паисия было в жизни множество конфликтов. Его родственники говорили: «Зачем ты постишься так много? Зачем ты мучаешься? Живи просто». Это был конфликт между одним образом благочестия и другим, между одной добродетелью и другой добродетелью. А это уже совсем другой кинематограф, и эффект от таких фильмов совсем другой.
Массовый кинематограф подстрекает зрителей на грех. Подростки, молодые люди выходят из кинозалов и убивают друг друга. Мы проводили исследования в тюрьмах. Спрашиваем: «Почему ты сидишь? За что?» «Убил», – отвечает. «Почему?» – «Фильм посмотрел». Оказывается, видел, как убивают в фильмах, а в жизни просто повторил увиденное на экране.
А от духовного кинематографа совсем другой эффект. Люди начинают после такого фильма молиться, поститься, задумываться: а я-то где? И что собой представляю? Куда иду? Кто я по сравнению со старцем Паисием? Люди каются!
Когда Афонский старец Евфимий просил нас сделать этот фильм, он сказал, что так же, как старец Паисий, является людям через чтение его жития, так же он будет являться и через фильм. И действительно, мы это сейчас наблюдаем. Причем старец Евфимий подчеркнул, что киножитие старца Паисия обязательно должны снять русские. Кстати, сам старец Паисий постоянно подбадривал всех, кто приезжал из России, что Россия возродится, станет великой державой, покажет всему миру образец благочестивой духовной жизни. Сейчас России приходится быть одной, без союзников в мире, позиционировать себя как страну, которая против всех извращений, узаконенных в мире. «Весь мир, – говорил Паисий, – готов принять антихриста. А Россия не готова». Одно из главных пророчеств старца Паисия: Россия будет духовным лидером в мире.
Cтарец Паисий очень любил Россию. Русских паломников, которые к нему часто приезжали, он принимал с особым расположением, даже иногда просил других паломников подождать, говорил, что к нему приехали из России. У него был русский духовник – Афонский старец Тихон. А также, возможно, сам старец Паисий прозревал ту роль, которую для мира, в частности для самих греков, еще предстоит сыграть русским.
Всего у старца Паисия около 300 пророчеств, более половины из них уже исполнилось. Главное же, что он говорил относительно России, это то, что она, как и прежняя Русь Святая, – наберет духовную силу. В этом их пророчества с преподобным Серафимом Саровским совпадают.
Игумен Киприан (Ященко)