Отмечая столетие революционных событий, мы пытаемся определить их смысл и значение советского периода в русской истории. Об этом – беседа с Виктором Николаевичем Тростниковым, современным русским философом, богословом, математиком, автором книг «Понимаем ли мы Евангелие?», «Мысли перед рассветом», «Мысли перед закатом» (премия «Литературной газеты» «Золотой Дельвиг»), «Россия земная и небесная», «Быть русскими – наша судьба» и др.
– Виктор Николаевич, о чем мы должны помнить, оценивая события революционных лет?
– У меня есть серьезные опасения в связи с наступающим юбилейным годом. Каждый захочет выстроить свое понимание Гражданской войны и советского периода. Споры ведутся в таком ключе, что я очень встревожен. На произошедшие события – революцию и ее последствия – существуют два прямо противоположных взгляда. И они становятся антагоническими. Мнение первое. Дореволюционная Россия была раем: корова стоила 45 руб., промышленность занимала 1-е место в мире, и по расчетам Дмитрия Менделеева, нас ожидали блестящие перспективы. Но злоумышленники, воспользовавшись военной ситуацией, на иностранные деньги совершили переворот и устроили геноцид, уничтожив за время своего правления 66 млн человек.
Вторая точка зрения. Начиная с XIX века в России все прогнило, вся интеллигенция, все образованные люди были атеистами, над царем насмехались, и он полностью потерял авторитет. Начались поиски какого-то ложного пути, семинаристы славили революцию, в обществе создалась атмосфера великих ожиданий – это хорошо отражено в пьесах Чехова. Над Россией реял буревестник революции. Революция стала освежающей грозой. Рухнувшая в бездну Россия была восстановлена. Исполненным энтузиазма, освободившимся от царизма народом была проведена индустриализация, и наша страна превратилась в мощную сверхдержаву с ядерным оружием и баллистическими ракетами.
Эти два мнения преобладают в нашем обществе, имея сторонников 50 на 50. Поэтому во всех связанных с юбилеем передачах по телевидению, в докладах на конференциях все нерешенные вопросы вылезут наружу и дойдут до ожесточенных противостояний. Я по своей природе оптимист, но трезво смотрю на происходящее и не исключаю, что в канун столетия революции будут митинги, уличные манифестации и даже «майдан», тем более что наши враги постараются подлить масла в огонь. Многие захотят пойти по стопам СМИ и перессорить граждан нашей страны.
Говорят, что путь к примирению – изучение исторических фактов, но дело в том, что обе стороны обосновывают свою точку зрения именно ссылкой на факты. Я считаю, что консенсус нужно искать иначе. Необходимо понять, в чем состоит миссия России в этом мире, и вглядываться не в факты, а в нашу тысячелетнюю историю, чтобы понять Божий замысел о России. Мы – христиане и должны исходить из убеждения, что Россия имеет свое историческое предназначение. Нужно смотреть на каждый факт – вписывается ли он в общий вектор нашего исторического пути. Каждый отрезок нашей истории следует оценивать только с той точки зрения, насколько произошедшее на этом отрезке содействовало выполнению нашей конечной цели. Оценивать исторический период с той точки зрения, хорошо ли было народу или плохо, – это полное безумие и безграмотность. Народу всегда было – кому-то хорошо, кому-то плохо. Плохо – читайте Евангелие. Там сказано: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф. 10:28).
Да, наша история была кровавой, но единственно возможной для России. Есть гениальная песня Мокроусова и Исаковского:
Пускай утопал я в болотах,
Пускай замерзал я на льду,
Но если ты скажешь мне слово,
Я снова все это пройду.
Мы должны служить Родине, связывая ее судьбу со своей судьбой, а ее судьба задана ей Творцом истории. И Он в определенные моменты человеческой истории воздвигал на Руси своих избранников, которым давал карт-бланш, то есть полную свободу действий для выполнения определенного исторического задания. И когда этот избранник ошибался, Господь моментально исправлял его ошибки. Ивану Грозному мы обязаны тем, что имеем Сибирь, что Волга стала русской рекой. Очень вероятно, что Корнилий Псковский был, сам того не зная, знаменем псковских сепаратистов. Иван Грозный счел его изменником и, возможно, ошибся, однако Господь тут же исправил его ошибку, сделав Корнилия своим святым. Желая покарать мнимого изменника, Иван Грозный в один момент осчастливил его, сделав святым мучеником, – это мечта всякого христианина. Зачем царь убил митрополита Филиппа? Кого надо, того и убил! Он сделал Россию царством! До него она была княжеством. А при нем Россия вышла на просторы Сибири к Тихому океану. Да, он проявлял большую горячность в искоренении измены, но мгновенно исправлял ошибки.
– С какими событиями русской истории можно сравнить последствия Октябрьской революции 1917 г.?
– В XX веке повторилась история XII века. В XII веке на Россию налегло татаро-монгольское иго. Шли убийства, земля пылала. Хорошо это или плохо? Плохо. Но историк Арнольд Тойнби пишет, что без татарского ига Россия не стала бы великой державой, и это совершенно правильно.
В середине XI века и весь XII век Россия была лишена единой государственности. Был период княжеских междоусобиц. Чтобы выполнить свою миссию, нужна была внутренняя целостность страны, иначе Россия не смогла бы стать субъектом истории, действующим лицом мировой драмы. При Владимире святом была государственность, а после завещания Ярослава Мудрого, разделившего Русь между сыновьями, пошли междоусобицы. И мы разучились государствовать, потеряли умение жить в государстве.
Государственное формоустроение очень сложное, оно требует наличия многих механизмов: совещательных, исполнительных, правовых органов, организации армии, судопроизводства. Все это мы потеряли из-за междоусобиц, и восстановить это умение жить в государстве, как это ни парадоксально, можно только живя в государстве, а его у нас не было. И Бог решил: не хотите учиться в собственном государстве – учитесь в чужом. И навел на нас Батыя, который включил нас в свою империю в качестве улуса. Будучи частью империи Золотой орды, частью ее блестяще отлаженного государства, мы сами научились жить в государстве у себя на Руси, переняли принципы коллективного жизнеустроения Золотой орды и стали применять их к себе. Империя Золотой орды была той крышей, под которой созревала наша собственная империя, и в конце концов она стала сильнее своей митрополии и обрела самостоятельность. Ханы научили русских князей государствовать: сначала князья были наместниками ханов, а потом стали самостоятельными. Восстановление российской государственности содействовало исполнению Божия замысла относительно Руси. Кратко его суть выразил псковский монах Филофей в формуле: «Два Рима пали, Москва – Третий Рим, а четвертому не быти». Тогда эта фраза была понятна всем, а сейчас ее приходится расшифровывать.
Рим в этом контексте – это империя, но не любая империя, а православная. Это сильное государство монархического типа, общепринятой идеей которого является православная вера.
В XIX веке опять возникла угроза того, что Россия не сможет выполнить свою божественную миссию. Хотя она и являлась государством, но православие, религиозная вера уходили из народа под влиянием распространявшегося по всему миру материализма. Мы должны быть сильной монархией и сильной Православной Церковью. Монархия оставалась, но вера таяла. А человеку без веры жить бессмысленно. Материализм искоренял веру во Христа, с Богом стала бороться наука. Против науки не попрешь. Она требовала вытравить из душ людей само религиозное чувство. Большая часть Европы под влиянием 400-летнего периода материализма почти утратила свое религиозное чувство. Сейчас мы все это видим: однополые браки и т.д.
Еще в середине XIX века наши «старшие славянофилы» Киреевский и Хомяков забили тревогу, что Европа теряет свою религиозность. Они очень много об этом писали и возлагали надежду на Россию как на хранительницу религиозного чувства народа. С ними согласен был Достоевский, который назвал наш народ богоносцем. Но учение материалистической науки дошло и до нас, и возникла угроза того, что мы вслед за европейцами окончательно потеряем веру в Бога, а тогда Божий замысел о Росси не осуществился бы. Но Бог поругаем не бывает. Он снова подал необычайный способ возвращения на свой путь – наслал на нас марксистов-ленинцев, и они предложили научный коммунизм, призвали нас строить Царство Божие на земле – по науке. Наука заменила Бога. Появился новый бог и указал новую форму спасения: не на небе, а на земле – в коммунизме. Это была ложная религия, но она сохранила наше религиозное чувство, направив его на предмет, не противоречащий науке. Нельзя не признать того, что первые революционеры, как пишет Сергий Булгаков, были почти святыми, самоотверженно служащими своей новой идее, которая основывалась на материализме.
Фактически учение о коммунизме было христианской ересью, христианством без Христа. Это была ложь, но сохранить через эту ложь религиозное чувство было единственным выходом из положения. Семьдесят лет нас морочили научным коммунизмом, и мы верили в него, оставаясь при этом в глубине души верующим народом со своими новыми святынями, новыми святыми и новыми обрядами. И когда наука отозвала свой тезис, что Бога нет (а она теперь этого не говорит), то наше религиозное чувство, сохранившееся таким обманным путем, вернулось к своему подлинному предмету – ко Христу. Все мы знаем, что моральный кодекс строителей коммунизма был списан с Нагорной проповеди.
Теперь наше религиозное чувство возвращается от ложного к истинному предмету – от «Капитала…» к Евангелию.
– Чем отмечен советский период нашей истории и какова роль Сталина в нем?
– Роль Сталина вполне определима. Многие приписывают Сталину тайную христианскую веру. Однако он был убежденным марксистом до конца своих дней. Это доказывает то, что в конце своей жизни он написал статью «Марксизм и вопросы языкознания». Провиденциальная миссия Сталина была вполне конкретной. Третий Рим состоит, как мы уже определили, из государства и Церкви. В начале XX века мы потеряли и то и другое. Миссия Сталина была в том, чтобы восстановить материальную составляющую Третьего Рима, а именно – сильное государство. Третий Рим – это империя. И страна наша – империя. Восстанавливать Церковь Бог ему не поручал. Это задача других деятелей. В свое время татаро-монгольское иго обеспечило способность Руси стать Третьим Римом. Так и большевистское иго сохранило эту способность России, не дав материализму возобладать над русской мыслью, предотвратив отход русского народа от христианской нравственности, ибо большевистская власть насаждала нравственность, близкую к христианству.
– Семидесятилетний советский период русской истории был органической ее частью или случайным срывом?
– Нет, советский период истории вписывается в общий ход нашей биографии, и мы можем сказать, что и в советское время Россия не переставала быть Третьим Римом. Временное господство ереси не прерывает общей логики истории. В IV веке те же 70 лет в Европе господствовало арианство, но мы же не говорим, что в это время европейцы выпали из христианства. То же можно сказать о марксистской ереси – она не прервала исполнение нашей миссии, но была парадоксальным эпизодом, которого нельзя было избежать.
– Какова, на ваш взгляд, роль евреев в большевистской революции?
– Евреи не сделали русскую революцию. Ее сделали мы сами. Евреи содействовали ее развязыванию и воспользовались ее результатами. Они паразитировали на революционном движении, идущем из глубины самой России. Когда революция по внутренним причинам оказалась уже неизбежна, евреи, как сплоченная нация, мечтающая о мировом господстве, конечно, не преминули воспользоваться этой ситуацией. Разве не унизительно для нас предположение о том, что наш великий народ до того обезумел, что пошел на поводу у кучки иудеев? Революция была неизбежна, иначе бы мы потеряли возможность исполнить свое предназначение.
– В какой эпохе вы желали бы жить, если б была дана вторая жизнь?
– Сейчас хотел бы жить! Сейчас очень интересное время! Россия встает на ноги – очень медленно, но встает.
– Есть ли сегодня опасность снова свернуть с пути, завещанного России Богом?
– Нам надо укрепляться в вере. Расскажу анекдот. Две старушки из разных приходов спорят, чей священник лучше. Одна говорит: «У нас такой смиренный батюшка!» Другая ей в ответ: «А у нас такой красивый, с окладистой бородой!» – «А у нашего семья замечательная!» – «А у нас…» – и не знает, что сказать… «А у нас он верующий!»
Беседу вела Ирина Ушакова