Несколько лет назад мои дочери, будучи шестиклассницами, наводя порядок в домашнем архиве, наткнулись на мои старые школьные дневники и старые школьные табеля успеваемости моего отца и других родственников. К их большому удивлению в советских табелях они обнаружили кроме оценок по привычным предметам еще оценку по прилежанию.
– Папа, а что такое прилежание?
В словаре Ушакова мы быстро нашли определение, что прилежание – это «усердие, старательность, добросовестное отношение к делу, работе». Они очень удивились, что эти человеческие качества можно и нужно было оценивать.И все пытались выяснить по каким критериям это можно было бы оценить.
Оценка за прилежание практиковалась в дореволюционных гимназиях и училищах. В советских школах оценка за прилежание использовалась практически везде: и в столичных школах и в школах национальных республик.
При этом в латвийских школах, кроме оценки за поведение и прилежание, была предусмотрена оценка за порядок. А в украинских школах выставлялась не просто оценка за прилежание, а оценка за «прилежание в учебе и общественно полезном труде». В университете на занятии по педагогике, посвященном вопросам контроля и оценки, я попросил студентов объяснить то, как они понимают слова «прилежание», «прилежность», «прилежный». К моему большому удивлению, большинство из них просто затруднились объяснить их, а те, которые пытались, говорили полные нелепости. Разобравшись в терминах, некоторые пришли в полное недоумение по поводу того, как и зачем нужно было оценивать эти человеческие качества. Завязалась дискуссия о том, нужен ли некий перечень правил поведения, которые должен соблюдать ученик школы или студент вуза, или перечень человеческих качеств, которыми он должен обладать. Спор свелся к вопросу «Если существует утвержденный государством образовательный стандарт, то может ли, и должен ли быть писанный или хотя бы неписанный поведенческий стандарт?» Большинство сходились во мнении, что такого стандарта нет и быть не может. Некоторые вспомнили развернувшуюся дискуссию в обществе по поводу предложения главы синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества приснопамятного протоиерея Всеволода Чаплинаввести дресс-код, регулирующий нормы внешнего видаженщин и мужчин для работы и отдыха. Одним словом, большинство студентов искренне были убеждены, что такого всеобщего утвержденного стандарта поведения ученика никогда не было, не могло быть и сейчас быть не должно.
А дома дочери, рассматривая табель успеваемости деда образца 1949 г., донимали меня вопросом: «А по каким критериям можно было оценить прилежание ученика?»
Детям дома, а студентам в университете я показал и прочитал вслух от начала до конца один почти забытый документ. Речь идет о «Правилах для учащихся», утвержденных Постановлением СНК РСФСР от 2 августа 1943 г.
Этот важный советский документ, похоже, подзабылся и взрослыми, поэтому приведу его полностью, тем более что этот текст невелик.
«Каждый учащийся обязан:
1. Упорно и настойчиво овладевать знаниями для того, чтобы стать образованным и культурным гражданином и принести как можно больше пользы советской Родине.
2. Прилежно учиться, аккуратно посещать уроки, не опаздывать к началу занятий в школе.
3. Беспрекословно подчиняться распоряжениям директора школы и учителей.
4. Приходить в школу со всеми необходимыми учебниками и письменными принадлежностями. До прихода учителя приготовить все необходимое для урока.
5. Являться в школу чистым, причесанным и опрятно одетым.
6. Содержать в чистоте и порядке свое место в классе.
7. Немедленно после звонка входить в класс и занимать свое место. Входить в класс и выходить из класса во время урока только с разрешения учителя.
8. Во время урока сидеть прямо, не облокачиваясь и не разваливаясь, внимательно слушать объяснения учителя и ответы учащихся, не разговаривать и не заниматься посторонними делами.
9. При входе в класс учителя, директора школы и при выходе их из класса приветствовать их, вставая с места.
10. При ответе учителю вставать, держаться прямо, садиться на место только с разрешения учителя. При желании ответить или задать учителю вопрос поднимать руку.
11. Точно записывать в дневник или особую тетрадь то, что задано учителем к следующему уроку, и показывать эту запись родителям. Все домашние уроки выполнять самому.
12. Быть почтительным с директором школы и учителями. При встрече на улице с учителями и директором школы приветствовать их вежливым поклоном, при этом мальчикам снимать головные уборы.
13. Быть вежливым со старшими, вести себя скромно и прилично в школе, на улице и в общественных местах.
14. Не употреблять бранных и грубых выражений, не курить. Не играть в игры на деньги и вещи.
15. Беречь школьное имущество. Бережно относиться к своим вещам и к вещам товарищей.
16. Быть внимательным и предупредительным к старикам, маленьким детям, слабым, больным, уступать им дорогу, место, оказывать всяческую помощь.
17. Слушаться родителей, помогать им, заботиться о маленьких братьях и сестрах.
18. Поддерживать чистоту в комнатах, в порядке содержать свою одежду, обувь, постель.
19. Иметь при себе ученический билет, бережно его хранить, не передавать другим и предъявлять по требованию директора и учителей школы.
20. Дорожить честью своей школы и своего класса, как своей собственной.
За нарушение правил учащийся подлежит наказанию, вплоть до исключения из школы».
По завершению чтения в аудитории воцарилась тишина, которая была прервана одинокой фразой:
– Боже, как много мы потеряли!..
А ведь этот образовательный «стандарт» был известен каждому школьнику. Он был напечатан на обложках дневников и тетрадок. Он висел в коридоре любой школы. А главное он выполнялся. И даже в «Правилах октябрят» требовалось прилежание. У вас повернется язык назвать эти тексты документами тоталитарного режима? У меня нет. А ведь это и есть некий прописанный образ прилежания.
Сегодня на десятый план ушли вопросы, которые когда-то в дневниках назывались словами «поведение» и «прилежание». Неужели неясно, что никакой знаниево-компетентностный стандарт не будет выполнен и достигнут, если мы не вернем в школу это самое прилежание как «усердие, старательность, добросовестное отношение к делу, работе»?
Да что там прилежание? Из школьных дневников и табелей почти повсеместно исчезла оценка за поведение. А между прочим в дореволюционных гимназиях и училищах оценка за поведение называлась по-другому. Она называлась оценкой «за благонравие». Словарь синонимов к слову «благонравие» предлагает следующий ряд «благовоспитанность, благонравность, воспитанность, добронравие, нравственность, примерное поведение». Чувствуете разницу между словом «поведение» и «благонравие»? Поведение может быть разным: и хорошим, и плохим. А слово «благонравие» не допускает отрицательности. Либо есть благонравие, либо нет. В нем есть изначальная установка на благо.
Сегодняшняя школа как элемент сферы потребления (а не как стратегический социальный институт) заниматься взращиванием прилежания и благонравия точно не будет. Ни прилежание, ни благонравие нельзя предоставить и потребить как услугу. Вот знания, умения и компетентности можно потребить, а вот любознательность, трудолюбие, усердие и старательность ни предоставить, ни потребить нельзя. Их взращивать надо, а сфера услуг этим не занимается. Поэтому школа (как сфера услуг), стоящая в один ряд с химчисткой и парикмахерской, будет по-прежнему законно (то есть согласно госстандарту) плодить в лучшем случае знающих лентяев, умеющих циников, компетентных подлецов и адаптированных хитрецов. А по окончанию будет награждать «лучших» выпускников медалью «За компетентность и адаптированность». И мы будем дальше строить гражданское общество прагматичных и конкурентоспособных лидеров.
А на стенах школ будут вместо «Правил для учащихся» висеть выписки из «Конвенции о правах ребенка». И по-прежнему педагогика прав будет доминировать над педагогикой обязанностей.
И вправду, доколе?…
Андрей Остапенко