О том, как живет русская православная община в Португалии, рассказывает Ольга Казмина.
Ольга Петровна Казмина часто приезжает в Москву и на материнскую родину в Оренбург. Как связала ее судьба с далекой страной Португалией? Окончила институт им. Менделеева в Москве, там, среди студентов, и встретила будущего мужа – португальца. Так произошло обретение второй родной страны.
В Португалию они приехали в конце 1990 г. Азы православия Ольга Петровна познавала из книг и училась у детей, которые ходили в церковно-приходскую школу к священнику Димитрию Смирнову в Москве в конце 1980-х.
Создание русского культурного центра в Португалии началось с письма, которое эмигрантка решилась написать архиепископу Антонию Женевскому и Западноевропейскому. Он ответил довольно быстро – написал своим старческим почерком, что необходимо сначала создать небольшую общину, только потом Церковь может взять ее под свою опеку. В конце была приписка о том, что владыке всегда можно позвонить, если будет в том нужда. Ольга Петровна звонила, когда нужна была духовная помощь, когда было очень тяжело без Причастия, и она спрашивала, можно ли сходить в католический храм. Он ответил, что в храм, конечно, можно сходить и помолиться, получить облегчение, а причащаться не советовал. Не то что не благословил, а именно не советовал.
Не раз русская женщина организовывала встречу эмигрантов при помощи посольства тогда еще Советского Союза. Она вспоминает, что в Португалии всегда были очень приятные дипломатические работники, особенно в консульском составе, которые всегда шли навстречу эмигрантам. Консул сам лично встречал приезжающих, жал руку. Сейчас там стоит охрана, к консулу просто так не пройдешь. Консульство предоставляло списки русских людей, живущих в Португалии, и Ольга Петровна с друзьями организовала культурную программу. Из нее сложилось небольшое сообщество, а позже, в 1992 г., – церковная община.
Владыка Антоний вскоре назначил священника из Лиона окормлять православную общину в Лиссабоне. Он англичанин, но в нем наши эмигранты увидели поразительный сплав русскости и православия. Отец Андрей рассказывал, что у него было очень тяжелое детство, но в душе всегда теплился огонек радости. Однажды он пришел в православный храм и понял, что источник радости – оттуда, и вскоре стал православным священником.
Первую литургию в Португалии отец Андрей отслужил дома у Ольги Петровны и ее супруга. Стали проходить регулярные собрания, в общине читали молитвы, отец Андрей мог приезжать только раз в два месяца. При помощи Лиссабонского митрополита, обратившегося к католическим священникам, русской общине была выделена подсобная комната. После церковной службы всегда собирали общую трапезу и решали насущные вопросы.
Отец Андрей как-то сказал, что за русскую общину в Португалии молятся во французском монастыре в Провемоне. Взяв благословение, Ольга Петровна со старшим сыном отправилась в Провемон. В монастыре они прошли настоящую школу: их научили печь просфоры, делать свечи, готовиться к службе, помогать священнику. И, самое главное, учили послушанию: в первую очередь слышать, что тебе говорят, а потом выполнять.
По возвращении в Лиссабон Ольга Петровна сама стала готовить помещение к службе, печь просфоры, делать свечи. На Пасху в русской общине собиралось уже более ста человек, служили мирским чином, потому что священник мог приезжать только после Пасхи.
Как живут русские в Португалии… Мои знакомые эмигранты убеждены, что русское искусство там ценят: постановки русского балета всегда проходят с аншлагом и на них попасть легче, чем в Москве. Русские эмигранты принесли в Португалию свои музыкальные традиции. В национальном театре Сан-Карлос много русских исполнителей, музыкантов.
В Португалии существует много музеев. Сама страна – музей. Она почти не вела войн и сохранила красивейшие по архитектуре замки. Почти каждая деревня – это старый замок.
Португальцы – очень творческие люди. Есть один вид искусства, который в Португалии занимает особую роль, – это изразцовое искусство: роспись по кафелю внутренняя и наружная. Особенно трудоемка и интересна роспись кобальтом, наподобие гжели. Эта роспись очень трудна, так как соли кобальта прозрачные и нужна большая практика и чувствительность, чтобы знать, сколько брать материала. Если в России расписывают под гжель посуду, то португальцы расписывают кобальтом сотни квадратных метров стен.
Искусство на островах тоже представляет интерес. Вулканический остров Мадера знаменит своим вином, там разводят сахарный тростник, из которого делают мед. Женщины, как правило, занимаются вышивкой гладью и вязанием крючком. На Озерских островах вяжут крючком и спицами хлопчатобумажной нитью. Развита лепнина из глины, производство посуды. В росписи посуды наблюдается французская традиция реализма – натюрморты. Не правда ли, много схожего с исконным русским образом жизни?..
В Португалии существует фонд, который играет большую роль в развитии науки и культуры страны. Его создал крупный нефтяной магнат армянин Саркис Галуст Гюльбенкян, успевший до революции 1917 г. продать бакинские акции. Гюльбенкян собрал огромную коллекцию произведений искусства русских и иностранных мастеров, библиотеку в 125 тыс. названий, архив научных трудов по микробиологии, биотехнологии и генетике. Сейчас фонд помогает молодым ученым, в том числе и русским.
Тоскуют ли русские по Родине? Ольга Петровна уверена, что мы на этой земле – и в России, и в Португалии – гости, и в наших силах – сохранить в себе русскость и православную веру, на каком бы конце света мы ни оказались.
Сегодня в Португалии живет около 5 тыс. выходцев из России. В начале 2000-х гг. силами Московского Патриархата в Лиссабоне была построена первая русская православная церковь во имя Всех святых, затем появилось еще несколько церквей: в Порту – церковь во имя Новомучеников и Исповедников Российских, в Сетубале – приход святого апостола Андрея, в Фару – приход блаженной Ксении Петербургской и еще несколько церквей и домовых часовен, построенных русскими. А начиналась православная жизнь от малой свечи, зажженной одной русской женщиной…
Ирина Ушакова